Письмо

2/XII-34 г. Полночь.

Дорогие мои, милые Танюша и Ваня!

Зная, что вы мне искренне сочувствуете в моей потере, скрепя сердце все же решила беспокоить кого-ниб. из вас просьбой: I надо пойти навести небольшую справку о том, - получено ли на имя Председателя Объединения В/О (Всесоюзн. объедин.) Торгсина заказное письмо с заявлением Тамары Андреевны Новицкой или нет?

Надо идти по адресу: Кузнецкий мост, 14, Торгсин. II Если получено, то надо идти к этому председателю непременно.

Говорят, что живое слово только и может помочь в этом деле. Что на все «бумажки» получается шаблонный отказ, и потому посоветовали мне просить кого-ниб. из родственников пойти к этому председателю и с ним лично поговорить. Объяснить, что отсюда за меня пишет и хлопочет моя племянница Новицкая, а в Москве – кто ниб. из вас, - кому удобнее идти, кто из вас убедительней может поговорить, - это решите, пожалуйста, вы сами. На всякий случай сейчас перепишу заявление Тамары Андреевны. Нужно напирать на мою несчастную голову, на мою идиотскую память, которой я и обязана своей катастрофой. А потеря памяти связана с бывшим у меня тифом. II. И на то, что деньги я получила по полису, а не из Амер. от дядюшки. При Заявлении Т.А. приложено и докторское свидетельство и моя доверенность ей на ведение этого дела, т.к. я думала, что она проделает все лучше, чем я сама, и по ее же инициативе я начала хлопотать у Стемлера. Теперь же я бы все бросила, но Папа и Мама уговаривают, что надо еще просить Вас сделать эту попытку личного объяснения прежде, чем сложить другие. Да будет так! Я лично вполне уверена, что дело пропало. Сначала я была очень и очень огорчена. Больно было не только за себя (эта вечная, до смерти перспектива «без рубля на всякий случай»), но и за близких, которым всегда может понадобиться небольшая хотя бы помощь, и которая могла бы у меня быть, т.к. зря я уже решала ни гроша не тратить, - и вот помогла!!

Теперь, - чем дальше, - тем за себя – мне становится все безразличней, т.к. вообще нет вещи, нет какой-ниб. надежды на «что-то», чтобы увеличило мое желание жить, что улучшило бы мое настроение. Я «тяну» жизнь, но с большим для себя усилием, как моральным, так и физическим, но не радуюсь ей.

То хоть могла немного помогать несчастному Федусику, - теперь же – только все грызем его то за то, то за другое, - когда он такой слабый, такой не приспособленный для жизни вообще, а для нынешней в особенности. У меня душа разрывается, глядя на него, но конечно я этого не скажу во всеуслышание, а помочь ему все это время не могу, т.к. все какие-то бесконечные траты, а когда я их кончу? – Аллах ведает. То дрова, то ботинки, то стирка и т.д.

Еще раз мечтала, если еще надо жить, съездить опять в Херсон, но конечно теперь эта мечта становится «бессмысленным мечтанием». Да и правда, - разве это на много облегчит мою душу? Значит бесполезно было бы и тратить деньги, которые понадобились бы на что-ниб. более необходимое, в случае какого несчастья или что другое. А теперь их нет и раздумывать не о чем, - дело упрощается.

Так вот, дорогие мои: если вам это не будет особенно не приятно, то прошу вас очень сходить и добиться свидания с этим Председателем, а то скоро еще Новый год и срок просрочки еще увеличится с 33 на 35!

Конечно, будет отказ, который вы мне и сообщите. По крайней мере все будет сделано. Еще говорят, что надо будет писать тогда во «Внешторг», но и это ерунда и едва ли я это сделаю. Надоело… только зря дурачить себя, тратить время и силы – свои и чужие. Так значит суждено старой дуре! Amen!

Я в долгу перед дорогой моей девочкой Маечкой. Я ей до сих пор не написала, не поблагодарила за рисунок. Целую ее крепко и надеюсь все же и ей и дорогому Тасику скоро написать, а потом и прислать чего-нибудь вкусненького или картинок. Чего они хотят? Целую их обоих горячо.

Председателю Объедин. В/О Торгсина

Гр. Новицкой Т.А., прож. по Паньковск. Ул., д. 1/9.

[…] числа

9,10 ноября. Заявление

20/Х-34 г. было послано мною заявление в Правление В/О с приложением справок, кои при сем вторично прилагаю, с просьбой произвести обмен книжки старого образца 1933 г. за № 514670 на сумму 50 р., оставшуюся у меня, благодаря недавней, а не 100[…] (уже после 32 года) болезни брюшн. тифа с осложнением – потерей памяти, лишившей возможности к сроку обмена обнаружить спрятанную книжку. Как видно из прилагаемой справки (бумажка от банка Внешторгов., что деньги по полису перевели мне сюда, в Киев) сумма по книжке получена по полису, а потому прошу принять во внимание прилагаемые справки и не оставлять мою просьбу без удовлетворения.

Между тем, на мое Заявление сводно-плановый сектор своей запиской № 493110 от 31/Х-34 г. ответил отказом.

Так как сумма, указан. в Заявлении является основным источником существования, то и прошу Вашего рассмотрения, т.к. считаю решение план. сектора неправильным.

Прошу удовлетворить мою просьбу.

(Подпись)

На адресе было прибавлено: Лично Председ. Правления В/О Т.

Говорят, что тогда он непременно сам читает бумаги.

Писать ему научил Т-А-ну Главный бухгартер Торгсина т. Стемлер. Мне он сказал писать только в Москву, в главн. Т-н.

А ее потом учил, как быть, диктовал эту бумажку и все ждет и сам ответа. Говорит, что конечно лично поговорить лучше. Он собирался сам в Москву еще после первого Заявления, но почему-то не поехал.

Он все еще надеется на успех, а я нисколько. При деле есть и его 2 личных письма или просьбы, не знаю.

Ну вот, теперь вы все знаете, мои дорогие. Подумайте Вашими умными головами, чем можно попытаться помочь третьей глупой, пустой голове и если это для Вас не слишком трудно, то прошу Вас очень помочь мне. Буду бесконечно благодарна за Ваши шаги, хотя бы они ни к чему не привели.

Целую вас обоих горячо, а вы – дорогих девочек. Я как уже совсем дурная все это время…

Всегда Ваша тётка Н.