Письмо

25.V.38. Киев

Дорогая моя Танюша! Вчера получила твоё письмо от 24-го и очень удивилась, что так скоро произошла получка тобою моей посылки, а мною твоего ответного письма. Очень рада, что всё дошло в целости и так быстро. Жалко только, что не всё удовлетворило тебя. Что касается твоей рубахи и Майкиной комбинации, то я уже давным-давно собиралась написать тебе «комментарии» по их поводу, а именно: что твоя рубаха будет коротка, мы с […] Х. сразу это увидели и решили прибавить хоть маленькую оборочку; к сожалению, у меня больше не было подходящей материи, если у тебя есть кусочек, то ведь к этой оборочке можно прибавить и вторую, пришив её в край имеющейся. Что же касается Майкиной комбинации, то без мерки было очень трудно угадать величину и длину, и ширину; но этому делу легко помочь: немного ушить в боках, начиная с подмышек, а внизу сделать одну складочку в палец или, как окажется нужным, вот и всё.

Хуже, что синий сатин, как я и предполагала, тебе не понравился, и ты осталась без ещё одного платья; Маргарита согласна его взять, поэтому, если не очень тебя затруднит, то вышли его обратно в этом же ящичке и в этой же тряпке; таким образом мы получим и сатин, и упаковку для следующей посылки, если удастся что-нибудь ещё приобрести; пока у нас затишье, но надеемся, всё же, что-нибудь получить.

Кажется мне, что зелёная шерсть тебе не очень понравилась по цвету, а главное по цене; но сейчас, говорят, дешевле достать нельзя. Было бы хорошо, если бы удалось сделать такой костюм, как ты предполагаешь; я думала, что, верно, придётся прибавить шёлку, а если будет блузочка, то это и совсем хорошо.

Если ты сможешь отправить посылку, то к батисту прибавь, пожалуйста, кило или полкило, если у тебя не будет в тот момент денег, моих любимых «прозрачных» карамелек, у меня они уже на исходе, а других я не люблю. Ну, а теперь приступаю к изложению новой неприятности. Я писала тебе, что папа послал в Лен. запрос о плате в Петерг. санаторий, спрашивал, уничтожена ли льгота лицам, состоящим в особом списке (КСУ), и действительно ли эти лица должны платить за путёвку 990 р.? На днях мы получили разъяснение: т.к. санаторий в П. находится в ведении Академии, а Ак. не удосужилась пересмотреть этот вопрос и выделить на это дело необходимую сумму, то плата остаётся повышенной, а именно, за 2 путёвки ‒ 2046 р.; почему 990+990 превратились в 2046, мы не знаем, но, конечно, дело не в этих нескольких рублях, а в целой тысяче, т.е. 600+600, о которых они сообщали в своём первом извещении. Почему тогда же они не указали, что в Пет. санаторий путёвка будет стоить гораздо дороже, а делают это теперь, когда везде путёвки, вероятно, разобраны, и устроиться иначе трудно? Платить такую уйму денег в П., где, в конце концов, во второй раз нас уж ничто так не привлекает, и лечения особого мы там не получали и не получим, да плюс ещё дорога по повышенному тарифу, совершенно не имеет смысла; мы много (особенно, конечно, я) об этом думали и говорили, советовались с Воск., и решили попытаться устроиться где-нибудь в другом месте. С этой целью мы с Маргаритой ходили сегодня в Куруправление; узнали, нам посоветовал тамошний доктор Качановку; это старое бывшее имение Радзивилла, а потом Тарновских; говорит, чудное место, живописное и т.д.; путёвки пока на июль имеются; стоят, приблизительно 700 р., это не очень большая разница с Петергофом. Сейчас мы пробуем собрать сведенья от людей, бывших там и знающих это место. Конечно, довольно рискованно ехать вслепую, но «qui ne risque ne gagnele». Второй план ‒ ехать просто в Преображение; папа справлялся, путёвки на июль есть, цена ‒ 510 р.; это очень хорошо, дорога, конечно, пустяки. Ещё одно соображение за Преоб., это его близость; положение общее тревожное, а у нас лично тоже сомнительное из-за Ол.; жалко и тётку, которая опять останется и должна будет мучиться с ней и уходом за ней; наши старания кого-нибудь найти, пока не имеют успеха; живя в Преобр., мы всё же будем не за тридевять земель и, в случае чего, можем оказать всяческую помощь. Вот все эти соображения заставляют нас больше всего склониться на Преоб.; завтра обещали в Педин. Дать папе сведения о комнате и, вообще, некоторые подробности. О Качановке, м.б., тоже что-нибудь узнаем.

Вообще же, положение наше печальное и планы наши не так легко выполнимы.

Своего намерения побывать у вас, мы пока не отменяем, и даже я строю планы на полученную экономию ‒ прокатиться немножко с вами по каналу; Марг. тоже склонна присоединиться с М. Конечно, всё это очень проблематично, и очень трудно сказать, что изо всего выйдет.

Болезнь Ол. в очень большой мере всё усложняет и доставляет массу неприятностей; уход за нею нужен непрерывный и очень тяжёлый; Федя и так был с ней неласков, а сейчас он просто озлоблен до крайности, тётка нервничает, я расстраиваюсь вообще и тем, что сама не в силах заниматься уходом за ней. К.М. теперь ещё больше «спичка», чем была, ладить с ней в высшей степени трудно; память у неё совсем отшибло, и из-за этого выходят постоянно столкновения; ко всему, кроме своей болезни, она стала равнодушна, а между этим, жизнь же требует внимание по разным поводам; говорю это к тому, что в отношении Ол., на неё нечего рассчитывать, и я просто ума не приложу, что делать, как изо всех трудностей выйти. И где же брать денег на все дополнительные расходы?

Одним словом, положение губернаторское.

111/2 ч.н. Только что ушла Маргарита, думали-гадали вместе, но ничего толкового не выдумали; она смотрит как-то странно: уехали, дали денег на еду, и дело кончено! Возможно ли это?

Сегодня у Миши был экзамен по русскому языку; по видимому, отвечал неважно, дай Бог, чтобы получил «пос.», а с посом разве далеко уедешь? После обеда ушёл «погулять» и до сих пор его нет, а где он? Кто знает. Ко всему приходится и о нём волноваться, а Маргарите хочется, чтобы он всё-таки был у нас, т.к. в их доме сидит зараза в виде брошенного родителями (посылающими ему большие деньги) мальчишки Мишиного возраста, его товарищ, который бросил учиться, устраивает попойки с девицами и т.д. Так вот, Маргарита, как огня боится дружбы с этим молодцом, тем более, что Миша, кажется, ему симпатизирует.

Ну. Пока довольно; могла бы многое написать, но всё такое неинтересное, что не стоит и писать.

Сейчас приходил Леон. Ал. Кир. и сообщил не очень интересные сведенья: старая хорошая, но запущенная усадьба, пруды затянуты, возможна малярия, вообще, курорт очень средней руки; по его словам, он бывал в Преобр. (и в Кач.), нельзя и сравнивать ‒ все преимущества на стороне Преоб.; значит, вероятно, на нём и остановимся. Тогда, м.б., мы увидимся с вами у нас?!

Крепко-крепко целую тебя и девочек; сердечный привет И.В.

Твоя мама