Письмо

28 янв.

Дорогой Ванюша! Сердечное спасибо за память, за Ваше глубоко-содержательное и теплое письмо к Новому году. Мне приятно было видеть, что Вы еще сохранили в Вашей семье воспоминание о наших семейных праздниках, когда все мы собирались единой и дружной семьей за столом у бабушки и дедушки. Теперь это воспоминание согревает нас, льет свет в наши опечаленные и одинокие души… Кажется, что в такие минуты и все наши дорогие ушедшие, будто бы присутствуют среди нас… - Как жутко подумать, что почти никого не осталось у нас! Из тех, кто был тогда вместе, скольких вырвала из жизни жестокая судьба! Один остался и дедушка Жорж. Как ему бедному теперь тяжело во всех отношениях: и морально, и материально. Не с кем и слова сказать по душе, поделиться мыслям и чувствами… Я очень теперь волнуюсь о нем: ведь в его возрасте нельзя ручаться ни за один день жизни! Университет поедет еще только летом, до тех пор мне ждать рискованно. Поэтому, как ни страшно ехать теперь одной, приходится, очевидно, на это решиться. Я начала хлопотать о вызове из К., написала Русько. М.б. он вышлет, или привезет сам, т.к. он будто бы собирается еще быть здесь в феврале. Предлагает мне и Астряб помочь с выездом, что я и ему напишу. Конечно, эта дорога обойдется мне в неск. тысяч, и придется продать последнюю вещь, что я имею, - это зимнее пальто М.М.-а. – Костюм его я продала, чтб. обеспечить себя продуктами на эту зиму. – Но выхода другого разумного и целесообразного я не вижу. Я уже и сейчас строю мрачные предположения, отчего мне до сих пор нет от папочки письма. – Кроме первой открытки я больше ничего от него не имею.

Я очень извиняюсь, т.к. м.б., что я Вам все это уже писала, но у меня совсем исчезла память, и я не знаю, что было только в мыслях, и что было уже мною написано на самом деле. – Я очень устала. Бесчисленное количество учеников, далекие походы… никогда свободной минуты для отдыха. Думаю я по ночам, и в дороге, идя с одного конца города в другой на уроки. Сейчас у меня много учеников и ежедневно просят еще и еще: приходится отказывать; всех не охватишь. Стараюсь работать побольше, т.к. иначе не проживешь. Ведь нужно и купить кое-что из одежды, и обувь починить, и т.д. За один угол плачу 300 р. в мес., - это моя пенсия, на все остальное нужно самой заработать… (Я тоже послала папе 300 р. Слава Богу, что имела возможность это сделать.) – В отношении устройства жизни (быта) и материально, - здесь моя жизнь уже наладилась, более или менее терпимо. Но это пока еще было что продавать, - а все же одна не продержусь своими силами! Теперь и Мишуня мне прислал денег, за что я ему очень благодарна. Купила рису. Боюсь очень жизни в Киеве. Боюсь, что там не найду работы, ведь людей там масса, конкуренция большая. Но все равно ехать надо, и надо ломать все, что состроила здесь с превеликими трудами и страданиями.

- Ванюша, меня очень огорчает, что девочки до сих пор не могут приспособиться к жизни! Что у Вас до сих пор в квартире грязь и хаос, и сами они ходят грязные. Это ужасно. Ведь самые простые крестьянские девушки бывают в большинстве опрятны и привлекательны. В чем дело, откуда у них это отсутствие малейшей брезгливости и эстетики? Наверное, и клопы еще больше размножились за эти зимы. Хотелось бы помочь и Вам, и им наладить жизнь и навести чистоту и порядок, если б знала, что они будут поддерживать их. Но надежды как будто мало на это. М.б. квартира настолько разрушена и запущена, что они не знают, за что взяться, с чего начать? Конечно, она еще и до войны требовала ремонта, а теперь воображаю, что там стало! Единств. приличная комната – это М.Ник.; - я думаю, что в ней живете Вы? – Удивительно, с чего это она затеяла суд, если уж дала согласие, то и мирилась бы. Тем более, что и так счастье, что она вообще смогла вернуться в М.

Я давно хотела Вас спросить, какие у Вас отношения с Кирсановыми? Ведь они в Ташк. отнеслись к Т. и М. более чем как родные. Непременно нужно с ними сохранить отношения. Что Вы узнали о Вале Як.? Не уехал ли он опять на фронт? Я очень рада, что Галя на Вас производит такое милое впечатление. Я ее полюбила по ее письмам ко мне. Дай Бог, что все и дальше так будет. Однако...