Две эпиграммы

На себя:

Наш топограф, сто кило,

Не боится ничего.

Пушка-гаубица сначала

На топографа напала,

Повредила себе щит,

А топограф цел стоит.

Раз подвода с ценным грузом

На него полезла пузом,

Чуть не ссыпалась в кювет,

А ему и горя нет.

Если ж сядет на подводу,

То подводе тут невзгода, ―

Иль свалилась под откос,

Иль никто ее не свез.

Твердо знают кучера ―

Не вози топо-добра!

Рассердился раз конек,

Отдавил ему сапог.

Но и это не беда,

Наш топограф хоть куда!

На мелодию народной песни

Немецкий генерал

На Грозный наступал,

Жестоко на пути

Все истреблял.

Но был он там побит.

Назад теперь бежит,

От страха день и ночь

Теперь дрожит.

И пишет он домой

Из Гродно: "Ой-ой-ой,

Я в Пруссию лечу

Теперь стрелой".

Он не спасется там,

Он попадется сам,

И расправляться с ним

Придется нам!