Письмо

9/IX-42.

Дорогой Алеша!

Вчера вечером, уже после того как я ответил на твою открытку, получил и твое письмо. Многое стало, конечно, яснее. Я с удовольствием приму участие в этой работе. Сейчас у меня осталась только работа в НИКФИ, через 1 – 1 1/2 мес. выяснятся возможности работы в МГУ и в Гостехиздате и потому подобная временная работа меня весьма устраивает и с материальной точки зрения. Думаю, что лучше всего было бы оформить ее через НИКФИ, но с оформлением командировки и оплатой непосредственно через твои организации. Возможны и такие варианты: 1) мой временный переход на полную работу в НИКФИ (сейчас я там на 1/2 ставки) и оформление командировки через Комит. по кинематографии (само НИКФИ не имеет на это прав), или 2) мое персональное привлечение к работе и тогда я должен пытаться договориться с директором о ежедневной работе в НИКФИ в течение некоторого времени с последующим освобождением на 10-15 дней. Последний вариант – наиболее трудно осуществимый.

В Либкнехте сохранился двухлопастный обтюратор (без мотора) от моей метеорной экспедиции. Получить его не трудно, и приделать мотор – тоже. Обороты мотора я контролировал не счетчиком оборотов и секундомером, а тахометром, что дает возможность все время реостатом поддерживать постоянство оборотов. Где можно достать тахометр – я сейчас не знаю.

Не понимаю, зачем ты стремишься к фотоаппарату больших размеров – проще идти по линии увеличения точности измерений пластинки. Важнее – светосила и поле зрения. Лучше всего, по-моему, аппарат «Турист» (размер 6 1/2 х 9, светосила 1/3,5). Годится и «Фотокор» (9 х 12, 1/4,5). Как это ни странно, фотоаппаратов (даже этих) в НИКФИ нет, но их можно достать частным образом (у знакомых). Фотокар есть (вернее был) у Либкнехта. При наличии официального требования пластинки можно будет получить на фабрике.

Вопрос о впечатывании координатных сеток для меня неясен. Он может потребовать наибольшей затраты времени на налаживание.

Весьма важен такой вопрос – нужно ли всю аппаратуру наладить до конца в Москве (тогда может потребоваться полное оформление работы через НИКФИ с целью привлечения его механиков, правда, очень загруженных), или же можно ограничиться подбором основных вещей, и налаживать все на месте, пользуясь местами мастерскими и местами механиками.

Все эти вопросы могут быть легко разрешены при твоем приезде в Москву. Еще раз сообщаю служебный телефон – 131-75-28 (вторн., четв., пятн.). О восстановлении домашнего телефона я сейчас хлопочу.

Сегодня заходил ко мне Смолянский. Он поступает в аспирантуру в Ленинский Пединститут к Хильми. Он взял твой адрес, а пока просил тебе кланяться.

На днях встретил […]. Он кончает аспирантуру по качеств. теории диф. уравнений. К 10/IX он должен был закончить диссертацию на тему об основном уравнении внешней баллистики. Его разбронировали и он не знает, как и когда он будет ее защищать.

От Смолянского узнал, что Дицман недавно защитил в Ленинском Пединст. кандидатскую диссертацию. Я и не знал, что он не имеет степени, хотя он и был зав. кафедрой.

Твою открытку, в которой ты писал о Спицыне, я получил, но просто не собрался вовремя на нее ответить. Я был у Спицына и собираюсь завтра снова, в связи с моим желанием начать читать в МГУ. Возможно, к началу занятий приедет из Свердловска С.В. Орлов и будет возглавлять астрономическую специальность. Думаю, что он будет стремиться привлечь меня туда. И.о. декана мехмата – сейчас астроном Кумисов (не путай с Кумисовским – этот в Свердловске), но скоро, кажется, вернется Петровский. От того же Смолянского я слыхал, что Колмогоров, соглашавшийся стать деканом, не был назначен на эту должность из-за Глаголева. Так ли это – не знаю.

Желаю тебе пободрей продвигать вперед работу и поскорее приехать сюда налаживать дело.

Боря.