Письмо

29/II 44г.

Дорогая Таточка!

Хочу поделиться с тобой своей радостью. Я три дня нахожусь на своей основной штатной работе. Вчера я выполнил свою работу. Ее проверяли стрельбой. Я уже писал тебе, что результат был хороший. Сегодня аналогичную проверку устроил высший начальник целому ряду подразделений. Наши результаты были самые лучшие. Нам объявлена благодарность. Завтра будет приказ. Работу остальных топографов приказано проверить. В основе нашей стрельбы лежали мои привязки и мое измерение магнитного склонения. Им теперь будут пользоваться и другие подразделения. Это измерение, видимо, войдет в круг моих обязанностей. Это тоже результат моей инициативы. Кацуба тоже согласился воспользоваться моим измерением. Если к этому прибавить то, что до моего приезда стрельбы в подразделении шли не так успешно, как сегодня, то ты можешь понять, что у меня есть основания для того, чтобы быть довольным. От моего нового начальника […] я получил на завтра новое задание. Это дело, которое мне еще раньше хотелось сделать, но считали, что это ни к чему. Сегодня мне его дали в порядке поручения. Словом, я нахожу, что теперь у меня есть и некоторая практическая подготовка. В предстоящих операциях я хочу поставить перед собой совершенно определенную задачу и всеми силами ее решать. Хочу обеспечить возможно большую точность всех наших работ. Сегодня днем я был почти свободен. Отдыхал после дежурства. Однако в нашем блиндаже много народа и мне не удалось заняться математикой. Зато во время ночного дежурства я вчера кое-что рассчитывал. После окончания письма хочу продолжить начатое вычисление. Это еще один способ пристрелки. Мне кажется, что мои товарищи рассматривают это как признак математического помешательства. В самом деле, мало кому может прийти в голову ночью в тесном блиндаже писать какие-то крючки и формулы, вместо того, чтобы использовать свободную минуту для сна. Ведь не всегда удается спокойно поспать, и эту возможность у нас очень ценят. Странное существо человек ― всегда ценишь и дорожишь больше тем, что в данный момент менее всего доступно. Как я расточительно обращался со своим временем до войны, когда оно мне принадлежало почти целиком, и как теперь я жалею каждую минуту, которую можно посвятить математике. Часто бывает так, что даже от сна приходится отказываться. Или вот еще забавный пример, когда приходится стоять в селении, я избегаю особ прекрасного пола по целому ряду причин ― с ними мне буквально не о чем говорить и жаль на них тратить время. Пренебрежением к прекрасному полу я даже заслужил насмешки со стороны наших курсантов, а вот когда сидишь в блиндаже, нередко бывает так, что очень хочется поболтать с какой-нибудь девушкой. Правда, если в окрестности блиндажа таковая девушка появляется, то это желание сразу улетает, но это обусловлено, главным образом, ее собственной манерой себя держать, а также той встречей, которую ей оказывают окружающие. Даже Кацуба, который, видимо, всегда был мастером по части покорения женских сердец, и тот предпочитает держаться подальше от здешних красавиц. Так что не воображай, что моя стоическая супружеская верность обусловлена какими-либо высокими теоретическими принципами, она покоится на довольно низких и чисто практических основах! Конечно, я не могу поручиться в том, что она незыблема навеки, но полагаю, что во время войны мало что ей угрожает именно в силу непостижимости человеческой природы, ― когда к этому нет никакой возможности, считаешь себя способным на многое, когда же возможность предоставляется, пропадает всякое желание ее использовать! Счастье твое, что тебе достался такой муженек. Поверь, что такой образ действий в наше время еще менее обычен, чем интегрирование дифференциальных уравнений в окопах! Ну ничего, когда-нибудь, вернувшись домой и встретив тебя я сумею вознаградить себя за упущенное, а если мне это не предстоит, то по крайней мере оставлю по себе славу отменного чудака. Не сердись, что временами я пишу тебе недопустимо глупые письма. Ведь нельзя все время стараться быть умником. Нужно же некоторое разнообразие, а я позволяю себе такие вольности только в письмах к тебе. Уж так устроен мир ― все, что есть плохого в характере мужа в первую очередь предназначено для жены, но это, отнюдь, не мешает многим женщинам питать к мужьям теплые чувства. Мне кажется, что, несмотря на некоторую лаконичность в письмах, ты к этой категории принадлежишь. Во всяком случае, я слишком привык к тому, что для меня все проходит безнаказанно! Впрочем, мне кажется, что ты делаешь тут некоторую психологическую ошибку. Если бы ты в письмах ко мне меньше придерживалась академического стиля, то тебе самые письма приносили бы некоторое облегчение. Когда поделишься своими трудностями с близким человеком, то сами трудности становятся как-то легче.

Крепко целую.

Подпись.