Письмо

21/V 42г. №1

Дорогая моя Таточка!

Сегодня получил твою открытку из Свердловска. Это первое известие от тебя с момента отъезда, если не считать открыток с дороги (первой и второй!). Очень рад, что вы едете, но в то же время очень грустно, что теперь долго нельзя будет увидеться. Я немного надеялся на то, что ваш отъезд затянется, и что ты приедешь еще разок. Очень рад, что дядя Сережа поехал в Боровое. Для него это конечно необходимо. Что касается мамы, то я огорчен её решением. Думаю, что это большая ошибка. Особенно опасаюсь того, что она будет теперь очень стремиться в Москву, что совсем не остроумно. Лучше всего было бы, если бы она поехала со временем к вам. Откровенно говоря, мне не ясна причина её решения. Мои дела неизмеримо улучшились. Кроме того, что отвезла ты (передала ли ты рукопись Смирнову?), я послал ему еще две небольших заметки из той же области и подготовил третью. Она не вполне закончена, но кое-что не выходит, и я прошу его консультации. Кроме того, я писал Рогнеде, что прошу её узнать о возможности постановки моего доклада в семинаре Института. Я узнал, что если Институт пошлет мне приглашение сделать доклад, то меня могут командировать в Казань на 2-3 дня. Это дало бы мне возможность достать кое-что из книг и таблиц, и получить консультацию. Буду о том же писать в Институт. Продовольствие, которое ты мне привезла, еще прослужит довольно долго. Сегодня я кончу сухари и завтра возьмусь за картошку. Крупа, мука и подсолнечное масло еще не тронуты. Русского масла цела почти половина. Кофе хватит еще раза на 2-3. Хрен частью попортился, но старые толстые корни лежат хорошо. Их хватит очень надолго. Лук и сухие грибы я еще не трогал. Остальное я прикончил с большим удовольствием. Мы теперь ходим много меньше, и я много меньше устаю. У нас пошли новые предметы, связанные с математикой. Все эти уроки я работаю над своими задачами. Вечером читаю "Войну и Мир". Мертвый час кончен. Должен бежать. Крепко целую тебя, детей и дядю Сережу.

Подпись.