Письмо

20.VII.36. Узкое.

Дорогая Танюша!

Подучила ли ты мою открытку с адресом и письмо от 17-го(?)? От тебя я еще не получала, поэтому повторю адрес, м.б., ты так его и не знаешь: Москва, 17, Коньковское почт. отд., Калужское шоссе, санатория КСУ, Узкое. Здесь всякое сношение с внешним миром крайне затруднено и не организовано. Ты представляешь себе, как это мне неприятно; я так и не знаю, как Вы с Инной добрались до дому и нашли ли Вы там все благополучным? Хотела поговорить с Инной по телефону, но не удалось мне, а папа плохо слышит да и плохо соединяет; кроме того, надо с ней говорить в 9 ч. ут., а в этот же час у нас завтрак. Но я бы поспела, только вот второй день я лежу в постели: свихнулся мой живот; в Кариже и молоко пила, а было все благополучно, а тут вот уже на третий день пребывания заболела; нас опять посадили на стол № 6, т.е. главным образом на овощи, а приготовляют их не важно, дают недоваренные в виде каких-то пудингов, огурцы, винегрет грубый; вот у меня и разболелся живот, появилось расстройство, но сейчас мне уже лучше, боли прошли и меньше бегаю; с медицинской стороны все очень хорошо; доктор навещает по несколько раз в день, сестра, девицы, т.ч., вероятно, завтра я уже встану и сойду вниз. Я отнеслась несколько скептически к рассказам […] о плохом столе; оказывается, что он очень далек от этих сведений, которые мы имели.

… Сейчас папа вернулся с обеда, которым остался очень доволен; значит, мне не повезло.

Погода значительно поправилась, т.е., прошел дождь, прошла адская жара, т.ч. и у нас в комнате стало прохладно, воздух, правда, очень хороший.

Вообще можно бы жить тут хорошо, если бы не сознание этой отрезанности; ведь и телеграммы здесь ни получить, ни отправить нельзя, письма тоже требуют для обмена гораздо больше времени.

Не знаю, удастся ли в конце концов повидаться с Деем; просто непостижимо, чтобы под Москвой с такой санаторией сообщение было так неорганизованно. Папа сегодня начал электризацию ( электро – форез) своих ушей, т.е. то ради чего мне и хотелось попасть в санаторию; говорят, что результаты получаются хорошие, дай Бог! Из-за своего заболевания я не могла начать своих ванн, а хочется окунуться.

Библиотека здесь хорошая, библиотекарша большая подруга (только много моложе) Полины Мих., от которой я привезла ей привет, а она, уже знавшая, что мы приедем, встретила нас очень радушно, старается дать нам все, что хотим; есть много книг, изящных изданий, газет. М.б., со временем, когда у меня установится связь почтовая, я почувствую себя лучше, а пока мне грустно: я так привыкла часто иметь от тебя, моя дорогая, весточки; тут пока я получила только одно письмо от тетки, Маргар. молчит, я ей тоже не пишу, не зная ее адреса.

Сегодня, кажется, предполагается вечер самодеятельности; хороший, кажется, рояль Бехштейна.

Едет ли И.В. завтра в город? Постараюсь уже 22-го быть здоровой и утром позвоню ему. Как-то все у Вас сложится? Когда будете возвращаться в М.? Очень будет досадно, если уже в половине августа придется Вам бросить чудную Карижу. И.В. говорил мне о нашествии клопов от Прог.: нельзя ли ее из-за такой гадости переселить? Ведь это же ужас что такое. Как их извести? Придется приглашать клопомора.

Нинины вести об Ол. настолько печальны, что я очень беспокоюсь, как бы ей там не стало еще хуже. Здесь умирает Северцев, лежит без сознания, и, говорят, что только жена не дает ему спокойно умереть, все тормошит.

Ну, крепко целую тебя и девочек, И.В. привет. Всем привет. И.Д. уехал?

Твоя мама.

Целую всех Вас крепко. Рад, что И.В. удалось кое-как устроиться на первое время. Думаю, что и тебе это удастся позже. Любящий Вас всех папа.