Письмо

Дорогая Маюша!

Наконец-то, сегодня, 10-го – я что-то узнала о тебе, получив твое письмо из Алушты! А то понятия не имела, где ты и что с тобой. Очень рада за тебя, что тебе сейчас хорошо, что и комнату удалось найти в удобном месте, и что море теплое, и ты можешь им наслаждаться. Это действительно исключительно блаженное состояние, когда находишься в море: плаваешь ли, или просто лежишь на бережку, и тебя окатывают волны во время прибоя.

Я спешу тебе ответить пока ты еще в Алуште. Спасибо тебе за то, что ты обстоятельно написала все об обеих девочках все, что сама знала, а также и о Таниных. Слава Богу, что пока все получается неплохо; особенно хорошо, что такой острый момент, как был у Леночки с Оксаной, не принес тех волнений и огорчений, каких можно было ожидать. Очень хорошо и то, что тебе удалось по-матерински поговорить с Олечкой. Будем надеяться, что эти твои наставления в соединении с ее природной рассудительностью помогут ей преодолевать возможные опасности житейские. – Пожалуйста, напиши мне ее адрес, а то я нечаянно выкинула ее конверт с адресом, и не могу ей ответить на ее милое письмо, и получается свинство с моей стороны, и как раз нужно было бы ей получить весточку от своих в первые дни ее новой жизни, когда она может быть подчас почувствует себя одиноко среди новых людей. С Танечкой в этом отношении будет проще и легче.

Теперь хочу еще раз спросить о забытых вещах: твоя приятельница за ними так и не зашла, и не позвонила нам вовремя, Т.е. тогда, когда имело еще смысл отправить их в Москву, а позже уже Танечка уехала, а ты – неизвестно до какого числа должна была находиться в Москве. И куда их посылать было? Не в Новосиб. же, где тебя нет! А одно платье хоть Танечке, м.б., и нужно было бы, но ведь и ее нет в Новосиб.! – А теперь куда слать? Я думаю, что уже прямо в Новосиб.? Ты уж сообщи телеграммой, если думаешь иначе. Мы все были очень удивлены, что ты не дала сразу телеграммой распоряжения о вещах. И как же ты без них обходилась?

- Теперь о моем здоровье. Можно откровенно сказать, что – плохо; я думаю, что едва ли восстановится мое нормальное состояние, но Мише я этого не говорю, чтб. не слишком огорчать его, п.ч. он очень, очень беспокоится и делает все возможное и невозможное сверх сил; весь уход, в смысле бытовом и в смысле лечения, связи с поликлиникой и врачом – все лежит на нем. Он встает рано, в 6 ч., чтб. успеть сходить на базар и что-ниб. сварить до того, как идти на работу. Мне это очень огорчительно сознавать, но я при всем горячем желании не в состоянии ничего себе делать сейчас сама. Сил никаких, даже ноги дрожат, когда я иду по коридору. Сердце по-прежнему, т.е. пульс очень низкий – вместо 72, - 37. Но что еще получилось: ужасно обострилась печень ни с того ни с сего, так что ничего почти не могу есть; после каждой еды начинается боль, а часто еще и тошнит. – Иногда кажется, что все же понемногу становится лучше; когда не болит.

Галочка нитки получила и очень была рада. Она просит очень поблагодарить тебя. А насчет тех 6 р., о кот. ты пишешь, она гов., что осталось всего 3 р., п.ч. 3 р. стоила пересылка, и гов., чтб. ты не беспокоилась насчет их.

6-го у нас был Мишин День Рождения, ему уже (о ужас!) исполнилось 50 лет. Мы хотели его как-нибудь отметить – больше, чем обычные Дни Рождения, но из-за моей болезни не пришлось… - Но пришлось просто подарить ему деньги, сколько кто смог, т.е. я и Галочка. Я заранее откладывала, набрала 25 р., а Галочка – не знаю сколько, но верно порядочно тоже, п.ч. они потом ездили вдвоем и искали ему хороший портфель (у него ужасно грубый, верно, из свиной кожи) и целый день проездили и нигде не нашли, и теперь он по-малу начнет все эти деньги тратить и не останется ни памяти, ни удовольствия. Очень досадно! Интересно знать, откуда же все-таки видишь у людей приличные и даже прекрасные портфели и мягкие достаточно, и с отделениями! Неужели только «по блату»?

Маюша дорогая! Мы с Н.М. вспоминаем тебя сердечно, желаем тебе возможного счастья и удачи во всех твоих жизненных делах: в детях, в работе, в душевном равновесии и покое внутреннем!.. Пожалуйста, извини, что как-то нескладно я выразила свои мысли, п.ч. я какая-то усталая сейчас.

Н.М. гов., ч. их скоро будут выселять, и дом пойдет на капитальн. ремонт. Она, конечно, очень волнуется, как это произойдет: у нее ведь нет мужчины-помощника, а сил у нее мало. Ну, конечно, знакомые помогут, но все разобрать и подготовить к перевозке ей надо ведь самой – хозяйке. – Мне это тоже будет плохо, лишиться дружественного такого благородного и верного человека, и территориально – близко.

Целую крепко, крепко.

Миша и Галя шлют большие приветы.

P.S. До какого числа ты будешь в Москве?