Письмо

21.II.34.

Дорогая моя Танюша!

Как-то ты себя чувствуешь? Послушалась ли меня, отдыхаешь ли? Вот все говорят, что в таком состоянии нельзя браться за большую работу; сейчас заходила Эм. Ник. поговорить по телефону и сказала, что тебе в виду будущего надо хорошо отдохнуть, а не браться сейчас же за большую работу. Видел ли уже после болезни тебя доктор? Как нашел сердце? Также, что сделал И.В? Был ли в поликлинике? Когда сделает анализ?

Когда думает ехать в Ленин.? Не зайдет ли к тете Нине? К ней лучше всего вечером, т.к. днем она до 5 ч. на службе. Над. Вас. была у них, но ее не видела, была днем и толком ничего не узнала; теперь тете предписано новое лечение, и интересно знать, какие его результаты. Я давно ей не писала (сегодня, наконец, пишу), а потому не знаю, как она себя чувствует.

Как-то детишки учатся в новой школе? Как-то они добираются туда, пешком или транспортом?

Я все время думаю о всех Вас. Как дела с твоим одеванием? Очень огорчаюсь, что не могу пока послать больше денег, а между тем – что ты можешь сделать за эти гроши? Это же тебе не то время, когда мы на 200 р. у Лепейко накупали такую кучу, что живем ею и сейчас. Одни туфли, чего будут стоить, а все остальное и работа; боюсь, что ты почти ничего не сделаешь. Все-таки ты напиши мне, что тебе необходимо немедленно; м.б., что-нибудь найдется у меня. Уцелели ли подушки, большие и маленькие, наволоки, простыни? У меня есть еще две хорошие (конечно, сшитые из узкой материи), бумажные простыни А.М.; их можно получить по 15 р., и одна рубаха, тоже бумажная, довольно толстая руб за 7; взять ли их?

Как будет лучше дорога, буду ходить в распред., м.б., случайно найду что-нибудь для Вас; вот для этого и напиши, что нужно; знаю, что нужно все, а потому мой вопрос праздный, поэтому-то и надо знать, что самое кричащее, и что можно достать подешевле.

Сейчас сижу почти безвыходно, т.к. у нас улицы в невозможном виде, тротуары тоже; поминутно у нас тает, мерзнет, опять тает; одним словом – гадость!

Вчера приехал М.М.; настроение хорошее; там к нему все относятся отлично, ценят его работу; сделал некоторые шаги, которые, вероятно, будут иметь важные последствия и дадут, наконец, ему покой.

Киев «таки» будет столицей, только переезжать будут потихоньку и только к осени переедут окончательно; наш район, кажется, понравился, а потому и приятно, и боязно. Хар., значит, […] получил такую массу чудных зданий и улучшений; М.М. говорил, что Сумскую – не узнают, так много на ней прекрасных зданий. На Киев, говорят, ассигнована уйма денег; он вообще так красив, что, вероятно, столица выйдет на славу!

Дома у нас ничего нового, пишу потому, что все мысли с Вами, и хочу, чтобы мое письмо с просьбой к тете застало еще И.В. в Москве; ясно, что прошу его не делать никаких героических усилий, чтобы зайти к ней (ей я не написала, что он будет в Лен.), удастся – хорошо, не удастся – так и будет.

Крепко целую тебя, моя голубка, а ты за меня детишек. И.В. сердечный привет и пожелание счастливой дороги.

Твоя мама.