Письмо

28.Х.38. Киев

Дорогая Танюша!

Получила твою открытку от 20-го! Как тебе нравится эта исправность почты? А может быть, кто-нибудь приносил её в кармане и бросил только позавчера? Ведь я уже имела 23-го сведения от тебя по телефону и третьего дня от И.В. от 23-го днём; более поздние вести надеюсь получить завтра или послезавтра; дай Бог, чтобы у Маруси всё прошло благополучно и без операции; может быть, сделает её позже, когда совершенно оправится.

Очень меня интересует вопрос о пальто; как ты с ним порешишь? Сегодня, о чудо!, я ходила с папой на Крещатик: завтра мы приглашены к Феде на новоселье; хотелось что-нибудь им подарить; пока ничего подходящего по нашему карману не нашли; завтра пойду опять; но зато мы (особенно папа) узнали новые цены: например, на дамские шубы ‒ 2224 ‒2207, горжетки ‒ 500 р., и т.п.; нож и вилка ‒ 8 р. 00, чайная ложечка ‒ 3 р. 50 к. Ну, как же покупать?

Как бы мне хотелось что-нибудь найти к твоему приезду тебе полезное, но удастся ли, не знаю. Сегодня был у меня приятель; кое-что (мелочи) удалось взять; к сожалению, тёплого всё-таки нет; была бумазейка ‒ совершенно тоненькая, холодная тряпочка ‒ по 10 р. метр. Одном словом, трудно найти что-нибудь вполне подходящее; может быть ты сама на что-нибудь решишься. Говорят, что на толкучке масса юбок и бумазейных платьев, руб. на 50-60; вероятно, придётся нам с тобой туда съездить, хотя она теперь, поистине, «у чертей на куличках». Для тебя, я надеюсь на Ел.Ос., она уж постарается; когда приедешь, то сама разберёшься в наших возможностях.

Жду твоего ответа относительно ботинок И.В.; будет досадно их упустить, если они придутся ему по ноге; не забудь мне ответить.

Как же И.В. себя чувствует? Наверно уже встал и вышел; в своём письме к нам, он пишет, что решил отказаться от школы; мы будем этому очень рады, т.к. это сохранит немало его здоровья; хуже будет, если он окончательно надорвётся и не сможет дальше работать. До чего все измучены и переутомлены непосильной работой! Сегодня встретили одного нашего старого педагога, и он с горечью говорил о большинстве нынешней молодёжи, которая уже сейчас сильно переутомлена.

Пробовала ли ты что-нибудь сделать по нашим поручениям? Правда, едва ли ты могла куда-нибудь двинуться из-за своих больных; ради Бога, не надсаживайся ещё из-за нас: жили без чайника, проживём и дальше. Вот, верно, у вас есть блинная мука; у нас она появилась, а сейчас, кажется, её нет; завтра у К.М. наведу справку; как-то, за неимением обыкновенной муки, мы сделали из неё блинчики и ели их с мёдом и вареньем; вышли чудесные, нежные.

Дела Маргариты в консерватории, слава Богу, идут хорошо; положение её «упрочивается»; отношение к ней заметно улучшается; видимо, её уже оценили и дают ей работу более сложную и ответственную; её приставили к приехавшему из Ленин. профес. певцу; она не только работает у него, но и с ним лично; очень культурный человек; между прочим, доктор медицины по горлу, носу, уху лечит своих певцов их же пением. Чудеса!

Эм.Мих. просит тебя поцеловать и перед отъездом поговорить с Мар.Мих. о её здоровье и, вообще, о их делах.

Ну, дорогая моя, крепко целую тебя и девочек; И.В. шлю сердечный привет и от всей души желаю поскорее вернуть бодрость и силы. Напиши о Марусе. Папа и тётка ‒ целуют.

Твоя мама.

Дорогой Иван Васильевич!

Из Таниного подробного письма Вы получите ясное представление, как упорно надо ей лечиться и как длительно. Я хорошо понимаю, как и ей, и вам будет тяжела такая долгая разлука, но что делать? Тихненко нарисовал такую жуткую картину будущего, если не отнестись теперь же серьёзно к её положению, что, конечно, приходится выбирать меньшее из зол, т.е. длительную разлуку. Что касается меня, то я постараюсь быть хорошей сестрой милосердия и буду усердно выполнять все указания Т. С другой стороны, может быть лечение гипнозом тоже принесёт свою пользу; и так, работая с двух фронтов, может быть и удастся поправить больную Танюшу.

Важно, конечно, дать ей полный покой и отдых; отдых дать не трудно, но как достигнуть душевного покоя? С Вашей и Тасиной стороны, я уверена, она его получит, а вот как отнесётся Маюха? Мне кажется, было бы полезно поставить её в курс дела и сообщить ей о мнении Т.; неужели она со своей стороны не постарается сделать небольшое над собой усилие, чтобы и с этой стороны обеспечить Танюше необходимый покой. Хочется думать, что она уж не так «бесчувственна», чтобы не прийти к нам на помощь в наших стараниях поправить маму!

Как я буду счастлива, когда провожу её домой хоть относительно здоровой!

Сердечно благодарю Вас, дорогой Иван Васильевич, за мою любимую смородину и память обо мне.

И я, и Г.Г. шлём Вам сердечный привет и пожелание поскорее увидеть Танюшу здоровой.

Ваша Де-Метц

Дорогая моя, милая Тасенька!

Если бы ты знала, как тронула меня твоя плитка шоколада! И ты понимаешь почему: мне бесконечно дорого твоё внимание и память обо мне; крепко, от всего сердца целую тебя и благодарю.

Как я была бы рада, если бы с мамочкой приехала и ты! Но пока надо запастись терпением и все мысли и заботы направить на мамочку, чтобы избавить её от этой мучительной и упорной болезни. Мамочка подробно пишет о ней папе, ты же попроси его рассказать тебе и Маечке, какое упорное и трудное лечение назначено ей; я надеюсь, что внимательное и настойчивое лечение принесёт ей значительное облегчение, если не окончательное излечение.

Как тебе известно, болезнь эта, чисто нервного происхождения, явилась вследствие бесконечных переживаний; поэтому, для успешного хода лечения, надо постараться дать мамочке полный покой; со своей стороны, мы постараемся сделать всё, что в наших силах; и если от вас будут приходить хорошие, успокоительные вести, то и поправка пойдёт быстрее, и доктора скорее позволят её вернуться домой; ведь и она будет скучать по вам! Передай Маечке мой поцелуй; очень прошу ещё раз её исполнить мою просьбу.

Буду писать тебе о здоровье мамочки, а пока крепко-крепко целую тебя и прошу передать Марусе ещё раз мою благодарность за её внимание ко мне.

Твоя бабушка Сара