Письмо

27 июля

Дорогая, родная Танюша.

На твоё письмо хочу ответить обстоятельно, поделиться всеми мыслями и переживаниями, и выводами, которые меня поддерживают в жизни. Я смогу это сделать, по всей вероятности, около 11-го числа, т.к. сейчас безумно перегружена экстренной подготовкой группы к Смотру её боевой готовности. Очень спешно работаем. Освобожусь, верно, 31-го.

Пока же хочу сказать, что такую сильную степень огорчения твоего, я, в значительной степени, приписываю болезненному состоянию твоих нервов после ожога; состояние нервное у тебя безусловно не может быть нормальным. Ты пережила нервный шок, и нужно теперь его ликвидировать всеми средствами. Принимай хоть успокоительную микстуру, в крайности, хоть капли.

Я очень рада, что моё письмо ты нашла «интересным». Твоё, для меня, было в высшей степени содержательным, оно глубоко касается всего нами переживаемого.

Не забывай, пожалуйста, что возраст наших детей ‒ самый тяжёлый, неблагодарный; а наш ‒ тоже очень тяжёлый переходной, получается двойная тяжесть. Но, к счастью, всё это проходящее, и впереди будет лучше во всех отношениях! Не унывай! Я уж говорю по опыту, потому что вижу просвет, хоть и ещё смутный.

Целую крепко. Извини за каракули. Пишу лёжа. Сидеть уже не могу.

Целую крепко тебя, Ив.Вас. сердечный привет.

Лечи усердно нервы, п.ч. после такого потрясения и физической боли это необходимо.

Любящая тебя всегда.

Маргарита

P.S. Валя у вас был в Москве и очень жалел, что 3 раза был и не видел никого.

Я сейчас живу в К. совершенно одна в квартире. Все разъехались […, …, …] и М.М.! Сначала было жутко, но уже привыкла.