Письмо

½ 11 ч вечера. 24/XII-39.

Дорогая Танюшечка! Я хотела тебе писать, знаешь, по какому поводу? По поводу рояля. А сегодня получила Маечкино письмо с твоей припиской. Ты, голубка, думаешь, что […] пойди в лавочку и купи 6 к. сахару! Увы, мои дети, − его нет! Я, каким-то чудом, хватила 2 кило, идя из клиники, а то стоят по несколько часов! Попробую предложить Мане постоять и получить за это мзду, так как М.О., вероятно, ничего не выслала. Хр.А. обещала пытаться достать. Напишу ей сейчас и брошу с вечера. О каком переводе говоришь, что отправит д. Федя? Ведь деньги твои. Я ей (М.О.) заплачу, в чём же дело? На д.Федю нельзя ни в чём надеяться, он совсем никуда не способен идти, например, и опять у него есть какая-то работа. Я с ним сражаюсь, жалею Олимпиаду, с ним было трудно ей жить, теперь я это вижу и грызу себя за отношение к ней, мы были неправы. Ему бы газеты, и если есть что покушать, то вот и всё; он забывает обо всём остальном. Бог с ним, он уже очень стар, видно и надо с этим примириться, и надо это учитывать, не злиться. Даже стих вышел!!

Теперь о рояле. Приходил ко мне «дровяник» и предлагает менку рояля на пианино, конечно, с доплатой с вашей стороны, Говорит, что пианино очень хорошее. Когда только приедете, он явится. Вот, может быть, и получишь желаемое. Сегодня звала Марью Матвеевну убирать. После общего разъезда я убирала сама, а сегодня Марья хорошо помыла полы, а я всё повытирала хорошо! Знаешь почему? «25-го или 26-го буду у вас». «И где Таня и Маргарита?» Кто спрашивает, угадываешь? Ой, ой – Георг.Фомич? И рада я его видеть и не рада, что вечно, или б. часто я одна должна принимать их. Ну что им за удовольствие со мною говорить? Написала мамочке, но конечно они не приедут, а будут жалеть. Паршивое это Преоб., − и под носом, и точно на другом свете − ни говорить нельзя, когда хочешь, ни приехать, ненавижу его почему-то.

Есть письмо от д.Жени и от Ольги. Не знаю, зачем вы все настаиваете на моём лечении? Я совершенно не хочу жить, а в особенности так, как живём мы с мамой. Кто виноват из нас? Обе; зачем же тянуть такую канитель, мне куда-то выселяться, как предлагает И.В., работать через силу, мне прямо всё надоело, либо это просто лень, как я должна с нею бороться, не видя никакого смысла, пользы от своей жизни; пишу это тебе, а не для всей компании.

Знаешь, Танюша, к чему я прихожу, чем объясняю, почему я стала такой противной, строптивой и пр. Своей завистью. Я никогда не была завистливой, но вот 21 год, что я ею стала. Я до сих пор не могу смириться с тем, что судьба отняла у меня такого мужа – друга, с которым мне было так хорошо, и с которым я покорно переносила бы то, что посылает теперь жизнь всем. Я себе представляю всегда, каким бы он был теперь, как относился бы ко всему происходящему, как бы жизнь ещё теснее нас связала, и получила бы и ещё какой-нибудь смысл, кроме выколачивания копейки на скромное существование, без всякой возможности быть полезной и ещё на что-нибудь, для кого-нибудь.

Польза от меня весьма незначительна, и я даже вредна для мамы, и меня можно заменить кем другим; зачем же тянуть, и, может быть, всё равно переболеть перед концом? Бессмысленно. Постоянно нахожу в стихах выражение моего нездоровья, вот и у Жуковского «Тоска по милом» очень хорошо. Там есть: «Мой друг не воскреснет, что было, не будет. И бывшего сердце вовек не забудет»! Веселит одно, что скоро узнаю, где он и все ушедшие дорогие. И вот всем парам, доживающим жизнь вместе, я завидую, как бы они ни жили, хоть бы очень-очень скромно, но вдвоём. Вот моя болезнь, моя желчность […]. Стыдно это говорить […], но это так, я не виновата. Может быть и Алечкины всегдашние речи о смерти, о том, чтобы я его не забыла, то он всегда будет со мною, может быть и это имело значение все эти 20 лет и так останется до моего конца, все, может быть выростая. Ну, бросим меня, довольно.

Жаль, что там у вас скучно девочкам. Они только больше ссорятся, вероятно. Не заняты и всегда вместе. Но, благодаря скуке, я получила от Майечки письмо, − я в выигрыше!

Здоровье моё хорошо. Малярия – пустяки, как-нибудь пойду к Каракис. Нет сил вечно таскаться куда-нибудь. Начну пить бессмертники. Мама совсем недовольна Приобр. Она хочет приехать даже до срока, чтобы видеть вас. Когда вы должны быть здесь? Это и мне надо знать, а то Ксения с 15-го хочет убирать квартиру. С ней будет чепуха. Она опять будет киснуть, если не совсем болеть, а мама – будет работать, пока не сляжет посерьёзней Ксении. Есть хорошая женщина, но её, конечно, прозевают, раздумывая о Ксении, но я бессильна.

Танюша милая!

Ещё не конец. Марии Ф. ты написала. А вот, что забыла сказать. 1) Вера на тебя в претензии, так как сказать, за твой ответ отн. её супруга, хотя я на это протестую, ты сказала, что он дома! 2) Допроси Тасика, что они делали с велосипедом Иры, − садились ли на него, особенно Маечка, более тяжёлая, или Вова? В нём лопнула шина, и тоже приписывается это нашим детям и Вове. Пусть скажут правду. Если «нет», то можно энергичнее протестовать против обвинения. Теперь таких шин достать нельзя, вот в чём беда. Я не видела, что дети делали, и не могу отрицать. Возможно, что они его не трогали

Ну, ещё и ещё целую.

Твоя Нина.