Письмо

1½ ч.д. 11.Х.39. Киев

Дорогая моя милая Танюша! Хочу немножко оправдаться перед тобой и снять с себя обвинения в халатном к себе отношении. Все сведения, которые ты получаешь от Маргариты, в значительной мере неправильны, и неудивительно, ибо она бывает почти всегда поздно вечером и совершенно не видит, как я провожу день, а провожу я его самым скромным образом; она всё страшно преувеличивает, и посуди сама: «целый день шью на машинке»! – за всё время (за самые первые дни после моего вставания) я подрубила, значит два рубца на одной наволочке, которую я сшила руками ещё постели, и Эм.Н. видела, что я это делала; как я шила на машинке: сижу на диване, машинка стоит на табуретке и вот я подрубливаю, да и ещё сшиваю один маленький мешочек – и это всё, даю тебе слово; а сейчас я и совсем не касаюсь машины, да и вообще, целый день, почти, лежу и читаю. Я слишком дорого ценю, дорогая моя, твои заботы обо мне, чтобы таким образом относиться к ним! Да и самой мне уж очень надоело быть на положении больной, и сама не стала бы ухудшать своё здоровье; я бы сама хотела поскорее его поправить; но в мои годы пострадал такой орган, как сердце; может быть я ошибаюсь, но я так морально мучилась в больнице, что мне кажется что именно это сильно расстроило моё сердце, и потребуется немало времени, чтобы его поправить, тем более, что и раньше оно не было вполне здорово. Я всё забывала тебе написать, что было констатировано в больнице, там, конечно, измеряли мне кровяное давление, которое оказалось вполне нормальным – 145; измеряли ли мне так хорошо или действительно произошло такое изменение, я не знаю; вообще-то я стала гораздо сильнее чувствовать сердце, а ведь первый признак заболевания какого-нибудь органа, это когда начинаешь его чувствовать. Но, во всяком случае, надеюсь всё же хоть на неполную (что уже не по возрасту) поправку. Сейчас я на ногах, утруждаю себя весьма мало; например, вчера за весь день я упаковала тебе посылку, которую сегодня тётка и отправила. Очень буду рада, если этот мешок тебе пригодится.

Сегодня утром папа получил письмо от И.В. Передай ему самую искреннюю глубокую благодарность за его отзывчивость, за сердечное отношение, за такие подробные сведения, за громадную потерю времени, одним словом, за всё его доброе отношение, я не нахожу слов, чтобы достаточно его поблагодарить, но пусть верит, что глубоко чувствую и ценю его отношение. Папа получил письмо перед самым выходом из дома и вместе со мной оценил отношение И.В.; наверно сегодня он напишет ему сам. Какие ценные сведения! Я убеждена, что И.В. добился большего, чем бы сделал папа. Говорить нечего, нечего пускаться в такое предприятие, которое доставило бы только одно утомление. Что касается искания для папы убежища, то я основывала свои опасения на твоём замечании, что диван уже так негоден, а если ты преувеличила, то ясно, что всё же хоть на плоховатом диване, но у вас, папе было бы несравненно лучше, чем где бы то ни было. Слишком велика радость и удовольствие, которое мы получаем у вас, чтобы променять их на вполне исправный диван. Ну, Бог даст, ещё, может быть, удастся повидаться!

Очень обидно, что заболела опять Маруся; главное страшно, как бы опять не разыгралась серьёзная история. Как бы ни заразила вас! Тебе же опять задержка в работе, которую ты так ждала и которую наконец получила; ну, может быть, эта получка будет началом дальнейших успехов на твоём переводном пути; что касается твоих раздумий о службе, то я более склонна на твой первый вариант работы, то есть, на переводную работу; даже если она будет и меньше давать монеты, то, во-первых, всё же она будет больше тебя удовлетворять и позволит по собственной воле себя загружать по вечерам; сделаться же не просто машинисткой – и неинтересно, и для тебя очень утомительно, рискованно в отношении рук; да и сама ты говоришь, что не умеешь её добывать. Сейчас началась у тебя переводная работа, возможно, что период затишья сменится усиленной работой, и ты пополнишь свою кассу, место же сможешь подыскивать потихоньку.

Как скромно провели и мы свою золотую свадьбу, и вы провели свой юбилей! Но всё же он не был от этого менее приятным. 20 счастливых лет супружества не стали от этого менее приятными; от всей души желаю вам сохранить ту же любовь друг к другу до конца ваших дней! Получили ли нашу телеграмму?

Хотя ты открестилась от моих планов, но я всё же надеюсь услышать твоё мнение; особенно серьёзно подумай о своём здоровье; если к весне ты не решишь этого вопроса, то снова уйдёт год, а здоровье твоё нисколько не улучшится. Лечение ноги всё же не бросай; тебе же […] сказал, что эта история ещё более упорная, чем псор, так что надо запастись терпением.

Как же уселась твоя коронка? Какая она, золотая или простая?

Скажи, пожалуйста, по собственной ли инициативе Маюха написала мне письмо? Письмо прекрасно написано и интересное; мне было очень приятно получить его.

Какова у вас погода? У нас уже настоящая зима со снегом и небольшим морозом; очень странно видеть совершенно зелёные деревья, покрытые довольно густыми листьями и, вместе, совсем белые. Нам обещают потепление только 25-го.

9½ ч.в. Только что пришла от Маргариты тётка уже с печальной вестью: М.М. уже успел в ун-те простудиться и лежит в постели; и в ун-те, и в ин-те, конечно, не топят, холод собачий , и хотя М.М. сидит там в пальто, всё-таки не уберёгся; уйдёт опять вся поправка.

В доме же у нас тоже неприятный случай: Стась Станин заболел брюшным тифом и крупозным воспалением лёгких; кажется, на этот раз диагноз верный; говорят, раньше двух-трёх дней нельзя сказать благополучно ли кончится.

Ну, надо кончать. Крепко целую тебя и девочек; шлю ещё раз свою глубокую благодарность и сердечный привет И.В. Папа, кажется, уже сам взялся за письмо.

Твоя мама.