Письмо

Утро 14.VI. Преображение

Дорогая Танюша! Лежит моё письмо, и я не могу его отправить, не зная вашего адреса; каждый день напрасно жду твоего письма, но его всё нет и нет; это показывает мне, что дело с почтой у вас не очень-то налажено; верно, очень редко ездят на станцию.

Как-то вы устроились? Как себя чувствуете? Здоровы ли? Как питаетесь? Хочется всё знать. О себе нового ничего не могу сообщить: живём скучно, интересных или приятных сожителей нет, питаемся весьма неважно; настолько, что публика собирается обратиться к директору с просьбой обратить внимание и на питание, и на обслуживание; из-за папиного миролюбия, мне приходится выступать за него, что, конечно, имеет гораздо меньшее действие; всё же кое-чего добиваюсь.

Не знаю, высидим ли весь срок? Будь К.М. на месте, то наверно вернулись бы раньше. Я уже подумываю, как будем возвращаться; это вопрос очень трудный: привезут в город и выкинут у трамвая №1 или 10-й, а что мы будем делать с багажами, а как добираться до дому? Сообщение удивительно плохое, и не видно, чтобы кто-нибудь старался его наладить.

Погода благоприятствует; здесь не только не жарко, но часто просто прохладно; не знаю, как в городе и у вас.

Вести от тётки довольно редки; хотя здесь есть телефон, но воспользоваться им приходится редко: то он занят, то переведён на квартиру, и добиться города очень трудно. Что-то Федя в плохом настроении, и это очень удручает тётку; не знаю, в чём дело.

От Маргариты я тоже ничего не получаю, писать ей тоже не могу, не знаю адреса, хотя им он был уже известен, и она могла дать мне его. Отсутствие писем не способствует хорошему моему настроению: уж очень я привыкла знать всё о вас, мои дорогие.

Прикладываю и этот листик к письму и жду.

4 ч. дня. Дорогая моя милая Танюша! Только что получила и твоё, и Маргаритино письма; Маргарита пишет из Феодосии, не знает, когда придёт автом. и когда доставит их в Кара-Даг. В общем, очень довольна; в Одессе их радушно принимала Надя, от морского путешествия она в восторге.

Твоё письмо меня несказанно порадовало; слава Богу, что вы так хорошо устроились и так довольны всем. Немало способствовала этому и Хр.Ал., за что я ей бесконечно благодарна. С каким удовольствием я променяла бы Преоб. на Москаленки! К сожалению, наши годы мешают новым начинаниям; Маргарита тоже пишет, как бы хорошо было нам проехаться морем, но и это уже нам трудно. Вспоминая нашу прежнюю подвижность, приходится ещё раз посетовать на старость!

Пишу тебе, не будучи уверена, что письмо моё дойдёт до тебя, ибо фамилия Александра Степановича размазана на конверте, и я не знаю, доставят ли ему письмо. Открытку из Мироновки я получила на другой же день, т.е. 10-го, так что не так уж длинен был перерыв до сего дня, но, когда ждёшь письма от того, кого любишь, время идёт так медленно и день кажется бесконечным.

Молодец И.В., как он прекрасно со всем справляется!

Крепко и папа, и я целуем всех вас, наши дорогие, любимые! Напиши ещё раз фамилию Александра Степановича.

Твоя мама.