Письмо

30/X 43г. №4

Дорогая Таточка!

Опять я в походах, но уже теперь в части на штатной должности. По несколько часов в день провожу в седле. С благодарностью вспоминаю […] Я, конечно, сильно разучился ездить верхом, но устаю гораздо меньше, чем новички. Проходим сёла, оставленные немцем накануне. Вдали видим пожары. Часто проезжаем пепелища. На каждом шагу видим следы хозяйничанья немцев и результаты их зверств. Бывают и комичные случаи. Недавно освобожденные жители спросили моего товарища: "Вы чьи? Англичане или американцы?" Тот, к удивлению, ответил, что мы русские. Тогда ему заявили, что немцы говорили, что уже русских нет, а воюют только англичане и американцы. Увидев танк, его спросили, чей он, английский или американский. Ответ ― "Наш русский!" "Почему же он такой большой?" Немцы говорили, что у русских нет своей техники! Однако, это не мешает им сейчас удирать от нас, бросая все, начиная от оружия и кончая армейскими складами. Кстати, начались холода, и теплые вещи из этих складов нам очень пригодились. Мои бойцы раздобыли мне вторую шинель и перчатки. Словом, сейчас я одет так, что здешняя зима мне уже не страшна. Написал вчера песню о наступлении. Немного ее отработаю и пришлю тебе в следующем письме. Хочется поскорее нагнать немцев и снова вступить в бой. Я просил моих товарищей по старой службе переслать письма, но не знаю, смогут ли они это сделать. Очень жду вестей от тебя. Особенно хочу узнать, как идут занятия у Аллочки и как устроены Ляля и Туся. Работает ли их детский сад, и учатся ли они. Думаю, что тебе не стоит торопиться в Москву. Лучше будет, если трудное время вы проведете в Боровом.

Крепко целую.

Подпись.