Письмо

3 1/2 ч.д. 11.III.36. Киев.

Дорогая моя Танюша!

Сегодня получила твою открытку от 9-го; крепко целую за нее тем более, что, зная, как ты занята, я не ожидала ее; жду письма Тасика, но она, видно, позабыла, что обещала написать мне о своих неприятностях; ты о них тоже не написала, так я и не знаю, что с ней случилось; очень волнуюсь из-за появившейся снова в школе скарлатины; здесь тоже новая ее вспышка, и уже были тяжелые случаи; так напр., умерла молодая женщина – врач, заразившись в больнице; форма была тяжелая – молниеносная -, и в три дня человека не стало; ясно, что я дрожу на Тасю.

Водила ли ты Маечку на прививку? Как идут ее школьные дела?

Ты просишь писать тебе подробнее о В-х; довольно трудно это сделать, т.к. пока никаких «крупных» событий нет, но есть немало мелочей, которые очень характерны, и часто даже они скорее психологического порядка, т.ч. формулировать очень трудно, тем более, что с нашей точки зрения и непонятны нам. Вот возьми, напр., летний вопрос. Маргар. не раз высказывалась о том, как ей летом часто было тяжело наблюдать отношения М.М. и Ст., и тем не менее она думает и в этом году ехать в Таращу и жить в тех же условиях и переживать те же неприятности. Мало того, она даже приглашает Вас приехать туда же и, значит, тоже наблюдать все странности; не знаю, конечно, как бы Вы реагировали на этот призыв, но я с места в карьер заявила, что Вы не согласитесь быть свидетелями этого сумасшествия М.М. и совсем неподходящего способа держать себя Ст. Как ты думаешь по этому вопросу? Понятно, я судила по себе и, м.б., слишком скоропалительно; знаю только, что я совсем не могу теперь бывать у них, т.к. вид Ст. и всего «колхоза» приводит меня в нежелательное нервное состояние; не могу я относиться так спокойно (по виду, конечно, больше, чем по существу) и философски, как это делает сама Маргар. Я прекрасно понимаю, что значительная часть вины в этом печальном инциденте падает на самоё Марг., но тем не менее не могу побороть в себе чувства возмущения и, пожалуй, некоторой брезгливости. Мне кажется, что я никак не могла бы жить и мириться с подобной обстановкой. Мы с Марг. видимся очень редко и на очень короткое время; никогда не можем поговорить спокойно и «по душам»; у нее во многих случаях психология совершенно иная, чем у меня, а потому – чтобы понять друг друга надо бы почаще делиться мыслями, а этого как раз и нет; насколько я начинаю понимать Мар. и ее отношение к случившемуся, то мне кажется, что Марг. как будто смотрит на все по теософски и считает, что каждый человек имеет свою «карму» (так, кажется, она говорит) и должен смиренно ее нести; я же больше склонна думать, что «каждый человек кузнец своего счастия», хотя бы в известной доле. Жаль мне ее бесконечно и тем более, что очень трудно, чтобы не сказать – невозможно, найти выход из создавшегося положения. Уже дней 5 я ее не видела и не знаю, когда увижу. Меня это очень печалит.

Что сказать тебе о нас? Ты, верно, догадываешься, что последние дни все мы захвачены потрясающими событиями; вчера слушали по радио чью-то, м.б., самого Гитлера, речь; к сожалению, мы не настолько владеем языком, чтобы все понимать; во всяком случае много интересного удалось уловить и общее настроение, конечно, выявлялось очень ярко. Страшно за будущее, которое, несомненно, обещает много интересного и еще больше тяжелого. По-видимому, немцы решили лезть на рожон и во что бы то ни стало устроить новую бойню, которая, конечно, будет во много раз ужаснее прошлой. Мы, киевляне, в случае войны очень скоро почувствуем на себе все ее ужасы. Что-то сделает Лига Наций? Только что принесли «Правду» с сообщением, что и Франция, и Бельгия уже обратились к ней со своими заявлениями. За последнее время события развиваются так быстро и неожиданно, что мне кажется, что уже к лету можно ждать всех ужасов. Если, чего не дай Бог, мои предчувствия меня не обманут, то все и наши, и Ваши планы относительно летнего отдыха рухнут, и, кто его знает, где мы все очутимся.

Хорошо ли Вы понимали речь Гит.? Папа спрашивает, в какой момент и почему Ваше радио стало хорошо звучать? Это их очень интересует, чтобы, м.б., воспользоваться этим указанием при заканчивании их новых приемников.

11 ч.в. Не хочу задерживать письмо, а потому кончаю. Скажи девочкам, что буду на них сердиться, если не будут мне писать; Маюха совсем меня не признает.

Крепко целую тебя, дорогая моя, а ты девочек за меня. И.В. сердечный привет. А.М. поклон; не было ли повторений?

Твоя мама.