Письмо

24.VIII.32. Киев.

Дорогая моя Танюша!

Вчера получила твое письмо от 19-го и очень порадовалась, что все-таки есть кто-то, кто думает о вас и предлагает вам убежище, если не квартиру. Конечно, было бы необыкновенно хорошо, если бы из «нежилого» помещения Вам удалось создать «жилое», но на это у меня крайне мало надежды; вероятно, это уж что-нибудь такое, что и привести в жилой вид нельзя; подумай, каким образом в центре Москвы мог удержаться до сих пор угол, который можно было бы оборудовать в квартиру, и это до сих пор не сделано? Это просто удивительно и крайне интересно. А было бы чудно, если бы действительно можно было бы что-нибудь сделать подходящее. Жду с нетерпением результатов ваших осмотров.

Нужно ли И.В. для получения квартиры в Любл. менять службу, или это идет от его Ин-та кадров? Далеко ли от Мос., и какие там условия жизни? Ведь условия в вашей Загор. совершенно невозможные, и идти на что-нибудь подобное немыслимо. М.б., дорогая моя, я, действительно, большой пессимист, но признайся, что особенным оптимистом быть не приходится. Ну, дай Бог, чтобы все устроилось в конце концов наилучшим образом, и вам бы не пришлось жить в шалаше да еще с волками. Дуся моя, дорогая Танюшка! Я вижу ее чудные глазки, полные тревоги и страха; зачем доставляешь ей такие тяжелые минуты? А Маюха должна быть даже довольна такой перспективой, ведь это подготовка к жизни в прерии! Как она относится к шалашу? Жду с нетерпением их фотографий, так хочется их видеть, а когда это будет?!

На днях М.И. получила письмо от Н.И., которая написала, что 18-го тетя была у нее и сказала, что 23-го выезжает в Киев; хотя я этому мало верила, но все же поспешила привести в порядок ее комнату; твое письмо от 12-го, в котором ты ни слова об этом не пишешь, подтвердило, что тут произошло какое-то недоразумение, и пока тетка еще остается у вас; я была бы несказанно счастлива, если бы вам удалось получить квартиру до ее отъезда, чтобы она вам помогла, а потом рассказала бы мне, как очевидица, где и как вы устроились; боюсь только, как бы у вас дело не затянулось, и ей бы не пришлось тогда уехать до вашего переезда. Как же будет, если до 1-го вы ничего не получите? Разрешат ли вам хозяева, хотя бы за новую плату, еще пожить в Загор.? Напр., если вы будете ремонтировать квартиру? Ты пишешь о возможных здесь покупках. Здесь сало очень дорого и его очень мало, т.ч. мы его не покупаем, и я не знаю его цены; напишу Раисе; это, вероятно, будет выгоднее; в Носов. его нет совсем. Что касается круп, то они и тут дороги: гречневая 3 – 3.50, смоленская уже в мае стала 4 р., теперь кажется 4.50 или 5, пшено не менее 3-х р.; теперь у нас все рундуки частные уничтожены, продают бабы стаканами; напр., пшено 3 р. стакан, но ты знаешь их стаканы, т.ч. 3 ст. едва дают 1 ф.; ты напиши ваши цены, тогда я могу сообразить, что стоит посылать, и попробую тогда переслать с Ник. Тих., который поминутно ездит в Москву, вот и сейчас он там. Я писала тебе о сахаре; мне удалось купить по 5.20 за ф., рафинад 7.50, этого я не покупаю; самое дешевое – чечевица, по 1.50 – 2 р. ф. Яйца у нас 4.30 – 4.50; 4 р. не были ни разу, масло 11 – 12 р. Сегодня после месяца перерыва была дочь Ел.Д. с Ник. хут.; она уже повышает цену: творог 3 р. ф. и сметана 3.50; вообще цены адские ( карт., кажется один день была 40 к. ф., а потом 80, 70 и сегодня 65 к.), жить до невероятия трудно, особенно, когда жалованья не выплачивают. Несомненно, что эта зима будет во много раз тяжелее прошлой; меня очень пугает дровяной вопрос: до сих пор у нас нет ни полена дров, нет даже щепки, ибо все до последней выбраны и использованы. А в СОР. делают все новые и новые затруднения, и, несмотря на всякие усилия Ал. Емел., мы ничего не можем получить.

Дай мне, дорогая моя, хоть чуточку твоего оптимизма; вокруг его ни у кого нет, так хотелось бы им заразиться!

К Ел. Ос. схожу, но боюсь, что план твой трудно будет выполнить, т.к. достать черной краски почти невозможно; если Ел. Ос. одобрит твой план, то пойду к Рериху, м.б., он возьмется выкрасить. Что ты думаешь делать с шубкой Маечки? Придется, верно, купить готовую и настоящую шубку на меху? Галош осенних у них тоже нет, достанешь ли по дешевой цене?

Папа получил, наконец, ударную карточку на продукты и мануфактуру, но до сих пор из продуктов получил, кажется, 1 ф. конфет и 1/8 чаю, а мануфактуры нет ни одного метра в магазине, предназначенном для ударников; так мы и остаемся при карточке, но без товара. Грустно и обидно!

Передай Ю.А., что вчера, после многократных попыток, мне удалось, наконец, поговорить по телефону с С.А.; она накануне только вернулась с полки бураков, на которую была мобилизована на много дней (кажется, больше недели); она была чем-то дома расстроена, а потому с удовольствием уехала и очень довольна результатами такой перемены в жизни: нервы успокоились, она загорела и поправилась; работать приходилось много, но все вместе отлично на нее подействовало; обещала зайти, рассказать. Во время нашего разговора у нее был сын Ю.А.; он очень волнуется, т.к. не получил ее денег и не может двинуться в путь; обещал непременно зайти ко мне перед отъездом. И вот так все – мучаются, ибо сидят без копейки.

Крепко целую тебя, мою голубку, а ты деток; скажи Тасику, чтобы ехал ко мне, если разобьете шалаш в лесу. Застанет ли мое письмо тетку? Поцелуй, если застанет. Привет И.В. и Ю.А.

Твоя мама.