Письмо

Дорогая Татьяна Ивановна.

Как из штампа видеть можете, я очутился в Москве. Живу тут с 10.II, но одну неделю длилось, пока меня окончательно поселили, так что теперь есть у меня постоянный адрес, который я Вам в конце письма сообщаю.

Работаю стажером при университете (МГУ), исторический факультет. Запланировано до конца июня, но я, наверное, в первой половине июня уеду домой. Дома разные реорганизации идут и, кроме того, я оставил дома – оконченную – работу, которую надо обсуждать. Тут я начинаю работать на новой теме. Вся моя работа состоит в том, что с утра до вечера изучаю материалы в Ленинке или в ИМЛ, и кроме того, будут какие-то индивидуальные консультации. В моей программе записана только Москва, в других местах не запланировано работать.

Способ моей работы в том смысле, что я сам – хозяин моего времени, делает возможным, чтобы Вы, если Вам удастся за это время поехать в Москву, со мной встретились, конечно, только в том случае, будет ли у Вас свободное время. Я бы рад посетить Новосибирск. Для этого надо позволение иностр. отдела МГУ и городской милиции (на выезд). Они это решают в течение 2 недель – для нас, чехов и словаков. Но решают это на основании письма (приглашения) официального или частного. Не вхожу в подробности, как бы это могло осуществиться, и если в Новосибирске можно было бы прожить в гостинице, чтобы не затруднять. Все могу оплачивать. Но, думаю, без организационной помощи дело не обошлось бы.

У нас в стране теперь новостей много. Носителями того, что называется послеянварская политика, были люди моей генерации, и против них главный удар ведется. Многие выкинуты из партии, из занятия. Многие из тех, у которых звание доцента, придется к станку идти. Наша республика может себе это позволить также, как и эмиграцию почти 50 квалифицированных людей. На их места иногда пришли и проходят люди без настоящей квалификации специалиста, только с квалификацией политической. То в наше время, во время, когда и для нас начинает развертываться научно-техническая революция.

Перейдем к социологии. Институт социальных наук, при университете в Праге (директор т. П.К. Махонин) полностью расформирован, ничего из него не осталось. Т. Махонин выкинут из горкома Партии и может быть, его исключат из партии совсем. Вряд ли в ближайшем времени будет продолжать научную работу. Институт социологии будет реорганизован, предстоит проверка состава. Эта проверка состава предстоит в этом полугодии всем институтам Академии Наук и специальным кафедрам вузов. Кафедры общественных наук, в том числе и наша (кафедра научного коммунизма и истории КПЧ) упразднены, весь состав проверяли и все эти кафедры соединили в рамках отдельных школ в т. наз. Институты марксизма-ленинизма. Социология выкинута из состава […] наук в вузах. В нашей школе эта кафедра стала кафедрой специальной. Один или двое товарищей должны будут уйти, а то самые способные. Тов. Таубер по-прежнему болен. В городе Нитра в братском для нас вузе сел. хозяйства должен был уйти тов. Режны К., и стал лаборантом в какой-то технической кафедре. Десятки социологов в других вузах должны будут уйти, или уже ушли. Некоторые исключены из партии. Это все последицы того, что крыло Новотного постепенно опять пришло к власти, пока еще без Новотного и Хендрыха, но все остальные уже заняли посты. А то, что удалось этим людям восстановить свое положение, и некоторым даже еще выше выпрыгнуть, это последица августа 1968. Нормально эти отжившие люди, «левые», давно бы куда-то пропали и народ бы их забыл. Теперь системой назначенства и кооптирования (несколько раз повторяющегося до полной очистки) пришли к власти. В народе глубокая апатия. Опять усиливается пьянство, которое достигает быстро размеров кризисного года 1967. И что людям делать? К политической деятельности путь многим закрыт, радио напоминает Тирану, в кинотеатрах многие фильмы не могут исполняться и советские фильмы люди байкотируют (это может звучит неприятно и мне тяжело об этом писать), но как может народ выразить протест против присутствия незваных войск?

У меня отношение к советскому народу всегда было и есть дружеское, в СССР у меня много верных друзей. Слово «верных» в этой обстановке имеет очень важное значение, и меня очень смущает, что в августе и во всем том дальнейшем развитии произошло и происходит. Не знаю, как Вы относитесь к этим делам, но я уверен, что в Новосибирске есть много людей, которые пользуются своими мозгами и доходят к своим взглядам своим умственным трудом. Верю Вам, Татьяна Ивановна, и жму Вам руку.

Адрес: СССР, Москва, И 243,

гостиница Ярославская, корп. 5, комн. 557,

Шрому Франтишеку.

Если на Вас это письмо повлияло пасмурным образом, то прошу извинить меня.

Рад буду весточки от Вас. Привет тов. Гущину. И с ним хотелось бы видеться.

От меня и от моей супруги примите мои сердечные поздравления. (Подпись)