Письмо

2/XI

Ушла Шура и унесла мое недописанное письмо тебе. А любовь моя и тоска моя по тебе остались со мною. И снова задумываюсь над книгой, снова откладываю ее, берусь за письмо. За неимением новых писем перечла твои старые, еще от той, прошлой разлуки. Мишуня, мой милый, хороший мой, как я хочу обнять тебя, прижаться к тебе, целовать тебя без конца. И мне совсем не хочется писать тебе ни о чем, кроме того, что люблю, тоскую, жажду быть с тобою. А раз так, придется отложить письмо и взяться за английский. Мишуня, а это правда, что я – твоя жена?

3/XI.

Ну, Мишунька, радуйся! Наша взяла! Мастера со страшной силой колотят по трубам, доканчивая приварку двух секций в нашей комнате. Ларчик, как всегда, открывался очень просто: вчера папа дал им очередную «целенаправленную» взятку, специально за это… Грустно, но что поделаешь, все-таки лучше с 8 секциями, чем с 6-ю.

Мишуня, а ты правда любишь меня? Мне так нехорошо сегодня, милый, я очень-очень расстроена своею работой, неудовлетворенность доходит уже до степени какого-то отчаянья. Мне страшно думать о том, что я теряю интерес к своей работе, к своей науке, что я совершенно не расту, забываю теорию, отстаю от товарищей, аспирантов. Я не хочу этого, но что делать, если эта работа так беспросветна и так далека от теории. Какой-то «ползучий эмпиризм». Родной мой, ты теперь – моя опора, а мне так нужна сейчас поддержка! Я не знаю, на что ориентироваться: готовиться в аспирантуру, или переходить к Теряевой, или бороться за более квалифицированную работу, работу у Котова, за более высокий уровень этой работы… Сегодня я дошла до такого состояния, что чуть не плакала от ненависти к тому, что делаю. Я считаю пустою, ненужной, чужою ту работу, что делаю, все эти бесконечные скрупулезные выписки по агротехнике, применяемой в каждом отдельном колхозе, по отдельным культурам, в какие-то отдельные случайные годы. Зачем нам это? Как можно использовать эти данные? Проклятая, гнусная, бессмысленная работа. А у Котова нет времени не только поговорить со мною вдумчиво, но и самому хоть на минуту задуматься о том, чего он хочет от меня. В конце концов, это просто бессовестно, п.ч. на диссертацию он время находит, а на плановую работу – нет. Он дает мне задания по принципу «чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало», и через 2-3 дня сам забывает, что говорил раньше. А у меня такая злость поднимается, что я и его и всех остальных заодно растерзала бы. Это ведь издевательство! За что мне деньги Институт платит? Посмотрела бы я на него, если бы он сам мне платил из своего кармана! Уж, наверное, нашел бы занятие понужнее… Конечно, он виноват не в полной мере, п.ч. у него самого все жилы вытягивает партийная работа (+ диссертация!!!), но тогда пусть честно откажется от работника, которого не может занять. Я же не игрушка, а какой бы то ни было, но специалист… Сегодня говорила с Караваевым о переходе к Теряевой. Он в принципе не возражал, но сообщил, что дирекция тему по труду сняла, и Теряева будет заниматься вопросами товарности. Если так, есть ли смысл с нею связываться? Очень трудно мне во всем разобраться одной, и потому не только душою и сердцем, но и бедной своей головкой задуренной я жажду поскорее увидеть своего разумного, серьезного, умного мужа. Ты поможешь мне, да, Мишуня?