Письмо

Здравствуйте, девушки!

Наконец, могу свободно вам написать. Я говорил правильно, что за московскую «командировку» с меня сдерут три шкуры. И только после благополучного конца этой операции я имею возможность писать. Но по порядку.

На второй день после приезда я отплыл уже в настоящую командировку в г. Вятские Поляны. Пробыл там недолго – дней десять. По возвращении меня осчастливили участием в разработке технологии нового сверхнужного прибора. Кроме всего счастье заключалось в том, что я в течение целого месяца работал буквально по 14-16 часов, включая воскресные дни. Такое напряжение мне мало приходилось испытывать за свою жизнь. К этому надо прибавить еще то, что приезжала тетя, а потом и брат, которых я мог видеть очень мало. (Интересно, к чему прибавлять?)

Сейчас я отдыхаю, т.е. работаю только по восемь часов. И тут начались другие мучения: борьбы художественной литературы с наукой. (!) Вначале (когда были закончены конструкции всех форм) чувствовал себя прекрасно. Должен же человек отдохнуть после такой тяжелой работы! И я только читал. Какое это наслаждение перенестись совсем в другой мир! Открыл для себя Достоевского, прочел «Подросток». Еще очень много неосмысленного, но какое-то жуткое и вместе с тем притягивающее впечатление. Некоторые мысли буквально до того совпадают с твоими, что становится как-то не по себе. Что же будет дальше! Затем совсем растаял от «Семейного счастья» Толстого. Или я воспринимаю все, как красная девица, или это что-то, вернее часть, потрясающее. Может я говорю так, потому что кое-что из книги испытал сам (плод фантазии?).

(стараюсь не быть превратно понятым).

И еще несколько хороших книг.

Однако вскоре этому безмятежному существованию настал конец. А сопромат? А такая важная проблема, дадут ли за 1 (один) топор 88 жареных воробьев (как считает Таня) или 90? (Кстати, насчет скотиков вполне согласен с вышеупомянутой Танечкой).

И сейчас я достиг как будто некоторой гармонии в этом деле.

Но есть еще другие на данном этапе не менее коварные демоны. А що роботы з нэбом, з сонцэм, з лiсом? Дэ люды, дэ нэбо… Где, наконец, черт возьми… любовь! (интересно, как я буду реагировать при повторном чтении).

Была у нас «Весна». Как приятно смотреть на такие картины. На этот раз с критикой вполне согласен.

Вообще сейчас стараюсь приобщаться немного к культуре (обливаюсь несколько раз в день под душем и даже делаю зарядку в четыре часа утра, к немалому удивлению соседей. У нас барак такой системы, что маленький шорох передается сразу через десяток квартир).

Если к этому прибавить ежедневные работы по усовершенствованию радиоаппаратуры, то так будет выглядеть моя жизнь (во всяком случае, лучшая «эстетическая» ее часть. О другой части нечего говорить. Для нее есть теперь специальное слово «вкалываем»). На носу уборка урожая. Вдохновленный решениями пленума, собираюсь снять обильный урожай (о том, что оваций не нужно, писал вам уже несколько раз и повторяться не будем).

Когда я написал эти полторы страницы, мне снова дали экстренное задание. Так что письмо лежало у меня в столе полторы недели. Прочитываю снова и вместе с вами возмущаюсь и чуть-чуть улыбаюсь.

Поздравляю вас (хотелось бы действительно вас, а не только Таню) с началом нового учебного года. Да будет он прекрасным. Поступила ли ты, Майя, в аспирантуру?

Лето угасает. Вернее, его почти для меня и не было. Погода все время пасмурная.

Решил в следующий раз обязательно накладывать на себя узы обещания писать. А то, чувствуя себя совершенно свободным, действительно трудно заставить себя что-либо делать. Простите за излишнюю откровенность. Я помню, мы как-то говорили о том, что если бы люди были абсолютно [откровенны] жить было бы на этом свете довольно неприятно.

На этом заканчиваю. Как всегда недоволен написанным.

Как вы провели лето? Как живете? Жду писем.

Миша.

Нет, серьезно, не сердитесь. Что значат все мелочи жизни по сравнению с хорошим чувством к человеку!