Письмо

Ох, Мишка, Мишка!

Бога ради, ну что с тобой случилось? Напиши ты бога ради человеческим языком. Прочитала раз, прочитала два, – как дура: ничего не понимаю. Разве можно так писать? Ты перечитывал написанное, когда отправлял?

Я же не понимаю о чем речь, короче: что случилось. И вообще – случилось ли что-нибудь в жизни, или в жизни ничего не случилось, а дело в моральных страданиях и неувязках.

Что значит «хватит правды»? Я просто тебя в этом письме не узнаю. Смущает авиапочта, – значит есть спех.

Мишка, я тебя проклинать готова за твой эзоповский язык. Ничего, ничего не понимаю.

Таня придет, может она что-нибудь уразумеет.

«И надо же было случиться, чтобы мне сделали одно предложение, когда я находился в таком настроении. Но к счастью дело как будто заглохло и моему положительному ответу не осуществиться. Тем лучше. А м.б. хуже. Во всяком случае, – я в этом абсолютно уверен, – мне всё равно»…

Попробуем танцевать от печки. Мишка, понимаешь: никогда нельзя делать того, что абсолютно всё равно. Никогда нельзя.

Затем: «отложим подробности до выяснения». Ты что ж, милый, намерен ждать, пока за тебя добрый дядя или добрая тетя что-то решат? Возьмут эдак за рукав и как бычка на веревочке поволокут куда-то? Куды как ето будет весело.

Людей, конечно, всегда полезно выслушать, когда они дело говорят, а поступать должен по собственному разуму, – ты достаточно взрослый человек.

Мишка, Мишка… А мб. ты потому и хороший, что не взрослый?

.....

Маленький перерыв: только что заходит Миша Топер, который, узнав, что я тебе пишу письмо, велел нижайше кланяться и передавать боевой пламенный привет, и сказать тебе, что Geld verloren – nicht verloren, Freund verloren – etwas verloren. Mut verloren – alles verloren, т.е. в переводе на русский, – мужайся сердце, до конца.

……

Мишка… Что тебе сказать? (Если предположить, что я верно истолковываю твои иероглифы)…

Единственный настоящий критерий, Миш, это только твоя совесть. Забудь все, что говорит Габриэль Яновна, и решай сам. Помни, что у тебя есть моральное право только на одно решение: или ты обязан сказать «да», со всеми вытекающими отсюда последствиями, – а обязан ты только в том случае, если ты уверен 1) что ты хочешь и 2) что ты можешь это, – и если этого ты не можешь сказать, должен, обязан так же четко сказать «нет». Ты же понимаешь, что снявши голову по волосам не плачут: отступления не будет, кроме как «ценой смерти» (моральной мб.).

Если ты про себя, в глубине души думаешь: «мы», «наше», «сделаем», «будем», – тогда говори «да», а если «они», «их», «сделают», «будут», – тогда говорит «нет».

По расчету не женись, выражаясь твоими словами, – не пускай собственноручно в жизнь свою такой лжи. Мб. та же девушка в другой раз обернется к тебе таким лицом, что ты ее безумно полюбишь, – у тебя еще всё впереди.

Но Мишка,– не пойми меня так, будто я за то, чтоб ты отказался. Я только категорически против браков по какому бы то ни было расчету, да еще мб. и таких, в кот. супруги, просчитавшись, начнут поносить друг друга сначала в душе, а потом и вслух, последними словами…

Мой взгляд ты вообще-то знаешь, говорили ведь весной: я признаю только категорическое да или категорическое нет, избирая себе последнее. Таня принципиально держится того же взгляда, только с обратным решением, и пока не разочаровывается.

И еще Мишка: не отчаивайся ты!

Все это переживётся, нельзя так. Пустота вокруг, – читай, занимайся, думай.

Мишка, что ты думаешь, я не знаю, как безумно трудна, тяжела, порой даже невыносимо отвратительна жизнь? Думаешь, мне не приходится выслушивать, мб. в более утонченной форме, ту же ругань, ту же невыносимую совершенно, ужасную грубость в собственном «благородном, культурном семействе»? Приходится, – так что иногда от стыда глаз не можешь поднять, – да ну ладно… И делать, бывает, ничего абсолютно не хочется, и весь мир постыл, и отвратителен Танькин комсомольский азарт…

Не забывай к тому же, что я женщина, и мне 24 года, – мои годы не твоим чета, и прожиты они не так, как твои, – чувствуешь, что молодость проходит, душа стынет, – а жизни нет, своего дома, семьи – нет, – и что эти хлопоты, от которых никуда, ни в какие книги, ни в какое «я» не уйдешь, – очень бывает, Мишк, паршиво, – но нельзя сдаваться.

Говоришь, – во имя чего бороться?

К сожалению, на это я не могу ответить. Мне тоже ни во имя чего нечего бороться, – но я знаю, что без борьбы и жизни нет. Перестанешь бороться – перестанешь жить. Так что это, если хочешь, – тоже борьба за жизнь, за себя, за свою индивидуальность, за минимум свободы совести… За право быть и оставаться самим собой.

Ну, Мишка, надо кончать, – ночь глубокая, завтра рано вставать…

Помни пословицу, – 7 раз отмерь, 1 отрежь.

И еще помни, – ни за что не говори «да» - потому что трудно сказать желанное «нет». Путь наименьшего сопротивления, – известно еще из Библии, ведет непосредственно в ад.

Будь здоров и душой и телом. Кормись, спи, сдерживайся. Это рецепт Миши Топера.

Крепко жму руку.

Майя.

14.Х.48.