Письмо

Здравствуй, Мишка!

Нелегко начинать письмо после такого перерыва, – но приходится: не век же молчать. Я уж и не помню, на каком этапе наших жизней было поставлено последнее многоточие. Во всяком случае, твое последнее письмо дошло до меня вчера вечером, – в тот самый момент, когда я вернулась в Россию, в Москву, в Замоскворечье, и наконец в собственную обитель. Сколько времени оно пролежало тут без меня – не знаю. Штампа разобрать не могла. Впрочем, рассказ рекомендуется начинать не с конца, а с начала. Посему отставим написанное, и обратимся к происшествиям последнего месяца.

Итак, недели за полторы до нового года я, благополучно сдав 2 экзамена, приступила к подготовке 3-го и упорно просиживала все дни и вечера в библиотеке Ленина. Все шло тихо и мирно, не предвиделось никаких перемен, дела было очень много, – так что и «роздыха» тоже не предвиделось.

Но в один прекрасный день, – кажется в пятницу, я случайно была вечером дома. Настроение было не то что мрачное, а прямо черное. Родичи не кормили и попрекали каждым проглоченным куском, денег не было и не предвиделось, порвались чулки, кончилась губная помада, – словом, поводов для огорчения было тысяча с небольшим.

Я сидела в кухне на пороге и тихо ревела. (Потому-то я и дома оказалась, – денег на столовку не дали, пришла чай пить.) Вдруг раздался телефонный звонок, и я, утирая слезы рукавом, отправилась к телефону. Оказалось, что звонил мой старый приятель по заочному, которого я уже месяцев 5-6 потеряла из виду. После первых приветствий и общих вопросов, он спросил меня, нет у меня желания проехаться, скажем, в Белоруссию и прочитать там в одном институте курс лекций по русскому языку… Первым моим движением было, конечно, отказаться. Я никогда не имела никакого отношения к русскому языку, кроме того, что пользуюсь им ежедневно. Но с другой стороны: деньги, новые места, новые люди, – риск, – … А, чорт возьми, согласна.

На другой день Сашка привез мне ворох книг по лингвистике, грамматике, фонетике, и т.д. и т.п., рассказал более или менее подробно о ситуации в пресловутом Гомельском пед. институте, вдохновил на творческий труд по освоению максимального материала в минимальные сроки, – затем мы на радостях зашли в какое-то кафе – отметить сие знаменательное событие, – и сделка была заключена. Он дал туда телеграмму о моем согласии, через пару дней был получен их радостный ответ, – 1-го в 9.30 вечера отходил наш поезд.

Ну, что я успела сделать за эту неделю, – скажем прямо: не слишком много. 2 последние дня – это был праздник не в праздник: я сидела и дрожала. И рада бы отказаться, да поздно. Сашка сначала уговаривал, а теперь – пугать. «Смотри, мол, дело серьезное, помни об ответственности» и т.д. и т.п. Словом, 1-го числа я уже ходила, как потерянная и только пила валерьянку.

Однако, в условленное время явилась на вокзал, – и мы поехали.

2-го в 9.15 прибыли в Гомель. В 10.15 добрались до института. В 11 попали в канцелярию, в 12 добрались до коменданта, – у Сашки там есть своя постоянная конура, а мне надо, естественно, где-то ночевать. Пока устроились, умылись, причесались – около 2-х. В 2 я села готовиться к лекциям, кот. начинались на следующий же день в 9 утра. Когда легка – не знаю, но разбудил меня Сашка утром часов в 7. Позавтракали, пошли на занятия, – и началась трудовая жизнь. Ежедневно по 8 часов лекций, консультации, потом экзамены… Об поесть не может быть и речи. Приходя домой, просто падала на кровать, и не раздеваясь засыпала. Просыпалась обычно часов в 8-9, если была в состоянии, спускалась вниз к Сашке и пыталась вытащить его в город обедать. Но обычно сие не удавалось, – обедали мы только 2 раза, остальное время довольствовались газированной водой и особой гомельской колбасой, – впрочем, ее ела я одна, т.к. Сашке мерещились в ней человеческие ногти, – у него вообще на этот счет голова не совсем в порядке.

Часов с 10 до 3-х ночи готовилась к следующему дню. Раньше 3-х не легла ни разу. Отчитав 2 курса (Введение в языковедение на 1-м курсе, и Историю русского литер. языка на 5-м) к 13 числу, рассчиталась с институтом, получила на руки около 1 1/2 тысячи и 14 уехала домой.

Главное достижение, кот. необычайно радует меня, – не деньги, не удовлетворение работой (что, конечно, тоже немаловажно), – но если ты знаешь меня, ты должен догадаться, что обрадовало меня еще больше. Впрочем, все равно не сообразишь.

В результате такого образа жизни я похудела и стала миниатюрная и изящная! Боюсь только, что это ненадолго. Ничто не вечно под луною…

Но радуюсь сегодняшнему дню.

Вот причина, по кот. я не могла ответить тебе.

Главное – не время. Дело в том, что писать подробно и свободно, как я делаю сейчас, из самого Г. было неудобно и рискованно – писать же в 2-х словах все равно, что не писать вовсе. Таково мое рассуждение. Поэтому оттуда я не писала вовсе, но приехав в Москву, пишу тебе .