Текст документа: |
22.VI.41.
Дорогая моя, милая Танюша и дорогая деточка Маечка!
Вчера мы с такой радостью читали Вашу телеграмму, вперед радовались встрече, как вдруг сегодня, как громом поражены известием о войне и целый ряд тяжелых мыслей овладели всеми нами.
Вы понимаете, конечно, первым встал вопрос, что делать, как поступить нам в создавшемся положении? Сначала хотели послать телеграмму, но были уверены, что она не дойдет вовремя с одной стороны, а с другой было ясно, что Вы уже знаете о случившемся и, конечно, ты и без нашей телеграммы уже решила задержать Маечку дома. Как мы радовались приезду Тасеньки и как теперь жалеем, что она оторвана от Вас и нет возможности переправить ее домой. Какой ужас, какое для всех горе! Конечно, завтра будем ее встречать, хотя вполне уверены, что она не выехала. С нетерпением будем ждать известий от тебя: следует ли задерживать ее в Киеве или следует искать случая переправить ее домой? Здесь сейчас Маргарита Михайл., приехавшая к больной сестре; она, конечно, встревожена не меньше нашего и будет стремиться уехать домой; удастся ли это – вопрос, да и ехать теперь не безопасно; мы все в тревоге, лишены даже того относительного покоя, который имели. Как счастье изменчиво! Теперь была бы бесконечно счастлива, если бы Тася не приезжала, а оставалась с тобой! Что нас ждет, Бог весть. Тася относится к нагрянувшей беде бодро и довольно спокойно. Сегодня она с семьей Феди собиралась ехать в Дарницу праздновать рождение Митиного Юрочки, а пришлось ото всего отказаться и переживать такую тревогу!
Бедная Маргар. совсем расстроилась, да и не удивительно, ведь Миша оказался в очень тревожном положении, а она, бедняга, отрезана от него и не может получить и тех минимальных сведений, которые имела до сих пор.
Мы пока, конечно, не знаем, как будет идти наша с тобой корреспонденция; думаю, что если бы можно было сноситься телеграммами, то ты, верно, уже протелеграфировала бы нам, хотя мы и не сомневаемся в твоем решении относительно Маечки. Тасенька очень огорчена, что все пошло насмарку; я напрасно хлопотала и беспокоилась, удастся ли мне хорошо устроить Маечку, все же утешь ее, что лучше, что она не успела уехать и так. обр. осталась с мамой, а там и папа приедет, в худшем положении Тасенька.
Как быть, если поедет Марг. Мих., а нам удастся подкинуть ей Тасеньку; конечно, и это будет трудно, но попытаться можно будет.
Господи, неужели нам суждено и еще пережить все ужасы войны; на этот раз едва ли долго выдержим.
Обнимаю Вас, мои милые, дорогие; чувствуете ли Вы, как мне тяжело! Тася будет сама писать. Папа целует и тоже страшно встревожен.
Мама.
Хотя мы и уверены, что ты задержишь Маечку, но завтра, если будем живы, папа, Тасенька и тетка с Марг. пойдут ее встречать: кто знает, как Вы решили или как потому ли – по-другому все сложилось?
22.VI.41.
Здравствуйте дорогие мама и Мая!
Вчера, когда пришла ваша телеграмма, я была восхищена и потрясена. Я сразу побежала в сад и всем показывала телеграмму. У нас, как и дома, так и в саду и во дворе воцарилось полное веселье. Мы очень веселились, носились по улицам и т.д. Сегодня – день рождения Митиного Юрочки. Я встала и собиралась уже идти, оделась, поела. Но тут пришла бабушка и сказала, что сегодня утром в Жилянах, под Киевом, прилетали вражеские самолеты и бросали бомбы. Сгорел ангар, были убитые и раненые. Я поверила и испугалась, но не слишком. Решили, что ехать к Мите, в Дарницу, нельзя. Надо было идти к Феде предупредить, что я не поеду. Когда я пришла, то они ничего не знали, надо мной смеялись и не верили. Они решили ехать, а я нет. Но в душе я ничему не верила. Уже возвращаясь, я встретила Нону на крыльце. Мы заговорились и вдруг услышали радио на углу Чеховского и Чкалова. Туда неслись толпы народа. «Я спешу туда, а там уж весь народ». Передавали речь Молотова. Народ безмолвствовал. Можно сказать без преувеличения, что было слышно, как муха пролетит. Мы были ужасно потрясены – так это было неожиданно. Мы бросились домой. Мне открыла дверь Маруся. Я ей крикнула: «Маруся, Германия войну объявила!» И побежала в квартиру, все слушали речь возле радио. Я стала слушать тоже. Можешь себе представить, как мы приняли это известие. Тотчас же я отправилась во двор и на улицу. Там уже были ребята, деятельно обсуждали все подробности. Между прочим, они нам показывали обломки бомб, найденные ими. Теперь меня, главным образом, волнует вопрос об Майке и об Мише. Ведь он сейчас на самой границе и его положение очень опасно. Относительно же Маи я не знаю, приедет ли она, или нет. Напишите мне ответ. Я думаю, что ей лучше приехать, но тебе одной без нее будет очень плохо. Но и ты ведь тоже вслед за ней.
Ну, целую крепко.
До свидания. Тася.
|