Письмо

31.VII.41.

Дорогая Мусенька!

С трепетом жду вести из Москвы; сегодня послала срочную телеграмму и, если бы ты знала, с каким ужасом и страхом жду на нее ответа! Надежды на какое-нибудь успокоение у меня нет; жить же в неизвестности – нет сил; не знаю, где найти их, чтобы дождаться вестей. Пишу тебе, т.к. думаю, что, м.б., ты уже знаешь что-нибудь; уверена, что ничто хорошее нас не ждет: если бы она была больна физически, то за такой длинный период времени ей стало бы или лучше, или хуже, настала бы, м.б., медленная поправка; т.к. этого нет, то значит заболевание не физическое; что из этих двух ужасов меньше – не знаю; ни на одном из них успокоиться нельзя.

Если ты имеешь какие-нибудь сведения, ради Бога, сообщи, не щадя меня; ведь и так я не могу спокойно ждать своей участи. Что ты обо всем этом думаешь? Если бы ты была ближе и разделяла со мной эту муку!

Вопрос о девочках тоже меня мучает; Тасенька под твоим крылышком и за нее я могу быть более или менее спокойна; но теперь меня заботит Маечка: уехала ли она и как? Одна или с кем-нибудь? Что заставило И.В. поступить так решительно даже в случае той или иной Таниной болезни? Мне кажется она была бы полезна в Москве и Тане, и И.В.; что касается опасности пребывания в Мос., то она теперь везде велика.

Все эти вопросы мучают меня, и напрасно ищу на них ответа.

Ваше положение тоже очень тревожит; ведете ли Вы переговоры с Дуб. Относительно Вашего переезда туда? Спокоен ли путь до Вор.? Если там тоже бомбят, то уж лучше сидеть Вам на месте и не рисковать новым переездом; сегодня Вал. Ив. сообщила, что киев. ун-т переведен в Хар.; конечно, никто не знает, как устроят всех киев. университетских людей. Но как будто Вам всем хочется вернуться в Киев? По крайней мере М.М. писал 17-го (М.В. Щерб.), что не прочь вернуться в Киев; к сожалению 21-го, когда ты писала нам, он уже был против возвращения, да теперь, кажется, и вернуться нельзя, не пускают в город; последнее время мы живем сравнительно тихо; конечно, летают аэропланы, гоняют врага, сегодня сняли 4-х нем. летчиков и везли по Крещ., ночью тихо, дня 3 назад сбили 2 аэр., ну, и все в этом роде.

Ев. Ал. все нет и нет, а между тем она должна бы быть уже дома; мальчики напрасно ждут ее.

Получила ли ты наши письма, посланные с зятем А.П.Шер.? А.П.Бар. часто заходит к нам; относится очень сердечно; он вчера был, пришел поделиться радостью, получив письмо от дочери из Сарат. по дороге дальше; к ним приехала племянница, ехавшая к ним из Мурман.; по дороге потеряла ребенка 1 г. 3 м., заболевшего в вагоне корью и умершего; в Черниг. похоронила и приехала к ним в горе.

Живем мы до крайности тревожно; делать никто ничего не может, все волнуются; нас часто навещает то один, то другой; живем слухами, то хорошими, то плохими; ясно, что душа тревожна, болит.

Ну, дорогая моя, пиши, что знаешь; я в сущности не знаю ничего, кроме того, что «Таня тяжело больна», без подробностей, которые обещаются в письме, но его не получаю. Как Тасенька? Если бы ей найти какое-нибудь занятие! Крепко целую ее и тебя, моя дорогая. Привет М.М.

Мама.

Пишу часто, получаешь ли? Какие вести из Воронежа?