Расширенный
поиск

Открытый архив » Фонды » Фонд Т.И. Заславской-М.И. Черемисиной » Коллекции фонда Т.И. Заславской-М.И. Черемисиной » Семейная переписка » Переписка 1938 года » Письмо

Письмо

Дата: 1938-05-04
Описание документа: Сарра Карловна отвечает на письмо дочери. Размышляет о летнем отдыхе и проблемах, которые в связи с этим возникают. Рассказывает о Мише, о том, как провели праздники. Нет окончания письма.
 

Z1 476_153

Z1 476_154

Z1 476_155

Z1 476_156
Текст документа:

4.V.38. Киев

Дорогая моя Танюша! Наконец получила твоё письмо от 30-го; папа уже был в пальто и шляпе с телеграммою в руках, когда я в последний раз пошла к ящику и нашла там долгожданное письмо. Слава Богу, что у вас всё благополучно и даже, судя по письму, настроение вполне хорошее. Радуемся успехам И.В. и желаем дальнейших, которые, очевидно, не замедлят появиться; час добрый! Твоё предположение, что я, ничего о докладе не получая, конечно, объяснила себе это моей уверенностью, что раз ты не пишешь, значит «всё сошло хорошо»; я же, со свойственным мне пессимизмом, объяснила себе твоё молчание как раз наоборот: раз было бы хорошо, Таня поспешила бы меня порадовать, а раз молчит, значит не хочет меня огорчать! Вот видишь, как неодинаковы наши психологии. Ну, всё равно, раз всё кончилось больше чем хорошо.

Твоё письмо очень огорчило меня тем, что напомнило мне о моей старости, и связанной с ней, рассеянностью: как же я могла не поздравить ни И.В., ни Маечку, ни вообще всех вас с такими праздниками? Это же чистое безобразие! Относительно Маечки, вероятно, это произошло потому, что главный подарок был послан много раньше самого праздника и, казалось, всё уже выполнено. Простите великодушно! Кроме рассеянности, в этом некрасивом факте, в значительной мере виновато моё отвратительное настроение и масса самых разнообразных неприятностей, которые отравляют жизнь. Надо, правда сказать, что многое не касается прямо нас, но приходится, поскольку живёшь среди людей, переживать не только своё; у меня в этом отношении особенно плохой характер; вот и получается невозможное настроение.

Хотелось бы ото всего отдохнуть, но пока мы ещё не получили ни из Москвы, ни из Петергофа никакого отзыва относительно нашей судьбы. Какова бы она ни была, всё равно в ней заключаются разные моменты, которые вперёд беспокоят.

Надо полагать, что мы всё-таки куда-нибудь уедем, а тогда является вопрос, как оставить всё и всех здесь? Ол. всё хуже и хуже себя чувствует; уже почти ничего не ест, хотя теперь ей готовит, главным образом, уже не К.М., а её знакомая, которой она раньше очень была довольна; силы её значительно упали, желудок отвратительный; конечно, при ней должен быть опытный ухаживающий человек, а вместо этого всё падает на Федю, который уже и вообще, и под влиянием такой больной, находящейся на его руках, совсем потерял голову; делает разные глупости, как, например, сегодня: пришёл к Нине, т.к. «Ол. требует вероналу, т.к. больше так жить не может»; что Ол. этого требует (она всегда требует, а не просит), можно понять, но как возможно с такой просьбой являться к Нине? Положение вообще тяжёлое, а как и чем можно его изменить? Я и Нина не ходим к ней во избежание крупных неприятностей, но мне от этого не легче, т.к. нельзя же спокойно смотреть на то, что человек погибает от голода и замучивает и другую. А что будет, когда мы уедем? Второй номер ‒ тётка. Она ведёт себя совершенно безумно: с тех пор, как она перестала есть (не скажу «с нами», ибо она уже давным-давно не обедала с нами) нашу еду, она страшно изменилась, похудела, побледнела и, по мнению Вар. Сем., «просто погибает». А что можно с ней поделать? Питается колбасой, иногда варит вермишель, в общем, собственно «не питается», а кое-как наполняет желудок; говорит, что нет никакого аппетита; зато готова спать по целым дням, конечно, от истощения; я даже подозреваю, что она опять прибегает к вероналу; ты понимаешь, как благотворно всё это действует на меня и на папу. Как ужасно, когда человек не может логически мыслить, а живёт или капризами, или упрямством, не внимая никаким доводам! Не напишешь ли ты ей что-нибудь по поводу её поведения? М.б., ты её убедишь.

Напишу ещё о Мише, который тоже нас огорчает. Лентяй «сверхъестественный», как говорит Вар. Сем. О разговоре с родителями я уже писала тебе. Думаю, что при всей Маечкиной лени, она не может сравниться с Мишиной.

Вдруг услыхала совершенно неожиданно голос Маргариты; оказывается, что она приехала уже вчера вечером, Миша её видел, но не нашёл нужным сказать нам об этом. Она очень довольна своим путешествием; концерты были очень удачные, принимали очень хорошо; единственно, что всё портило, поведение мужчин и в частности самого бригадира, который настойчиво к ней приставал; пришлось ей чуть ни дать ему по физиономии; вообще, нравы совершенно невозможные; мужчины считают, что женщины, хотя бы и артистки, должны во всём им уступать, приёмы при этом самые примитивные, вроде того, что забирали заранее ключ от комнаты, где жили женщины, или забирались под их кровати; нечего говорить о свободе обращения; женщины принуждены, по большей части, молчать, т.к. вполне зависят от бригадира и т.п.; Маргарита, как независимая, хорошо его отбрила; заработала около трёхсот рублей; настроение у неё хорошее. Думает забирать Мишу домой, чтобы он был у неё на глазах; пора взяться за него, если хочет, чтобы он перескочил в 10-й кл.; везут учеников в лагерь в две очереди ‒ июли и август. Теперь вопрос: что же делать Маргарите и Мише во второй месяц каникул? У неё является мысль проехать в Москву и Ленинград вместо всякой дачи; конечно, это потребует немало расходов, т.ч. надо заранее об этом подумать; собираемся наводить справки в Ленинградском доме учёных ‒ как долго можно пользоваться их помещением; трудно будет выполнить этот план, но «попытка ‒ не пытка»…

Очень рада, что платьица вышли неплохие; интересно, как провели вы день 1-го мая. Воображаю, как устали! Благополучно ли всё прошло? У нас в этом году всё было очень скромно; по нашей улице демонстранты не проходили, т.ч. мы были лишены удовольствия видеть эту красивую картину. Т.к. К.М. гуляла, я весь день возилась, достаточно устала, но всё-таки мы с папой решили проехать к Муре; к сожалению, никого не застали, т.к., по словам их соседа, они куда-то уехали на 3 дня; таким образом, мы и не гуляли, т.ч. я опять возилась; да теперь всё равно мне приходится многое делать вместо неё.

Дни 1 и 2 мая были прекрасные, а вчера и сегодня (особенно вчера) льёт дождь и стало очень холодно ‒ едва 4о тепла с резким ветром.

Интересно, в скором времени будет в Москве и у тебя твоя старая сослуживица М.О., не помню фамилии; она была с вами в Анапе; у неё большое горе; приедет ‒ расскажет; меня она очень расстроила, кошмар! Мальчик уже учится и очень хорошо.

Опять в моём письме ты не найдёшь ничего ни радостного, и просто приятного. Скажу уже сразу ещё одно неприятное известие: недавно, после служебных неприятностей, умер доктор Эдельман; очень его жалко! Только недавно переехал в новую приобретённую квартиру, устроился и думал приятно в ней пожить, как смерть разрушила всё.

Отраженные персонажи: Черемисина (Карпова) Майя Ивановна, Давыдова (Крафт) Анна Карловна, Карпов Иван Васильевич, Воскобойников Михаил Михайлович, Воскобойникова (Де-Метц) Маргарита Георгиевна, Крафт Фёдор Карлович, Де-Метц Георгий Георгиевич
Авторы документа: Де-Метц (Крафт) Сарра Карловна
Адресаты документа: Карпова (Де-Метц) Татьяна Георгиевна
Геоинформация: Киев
Источник поступления: Шиплюк (Клисторина) Екатерина Владимировна
Документ входит в коллекции: Переписка 1938 года