Письмо

18.X.40.

Дорогая моя Танюша!

Давно, как мне кажется, я не писала тебе; но это, верно, мне кажется, т.к. жду от тебя вестей и ответов на мои вопросы; писала я и девочкам с просьбой ответить мне, послала с обратной открыткой, т.ч. им не доставила хлопот добывать ответную открытку. Не писала и потому, что нечего писать: приятного и интересного ничего нет, а о плохом не стану и писать; не думай, что что-нибудь случилось, просто мне очень грустно, не на чем отдохнуть душе. Маргаритка тоже так печально настроена, а сейчас еще и не совсем здорова, что и у нее я не нахожу ничего радостного; твое последнее письмо к ней удручило и ее, и меня; сейчас же получила открытку от Вар. Сем., которая еще больше убила меня: она пишет, что и по телефону редко удается поговорить с тобой, т.к. «Т.Г. часто возвращается домой в 12 ч.н.». Где же это облегчение, которого искал для тебя И.В., вызволяя тебя из НКМ? Разве это не хуже службы? Кажется мне, что твое новое положение дает тебе не только физическое утомление, но должно изводить твою душу. Разве, что оно дает тебе радость, которая покрывает все его минусы? Зная твою душу сильно в этом сомневаюсь.

Ты пишешь, что мы не отговаривали тебя от вступления на новый путь; но мне кажется, что и папа, и я в своих первых письмах о твоих планах достаточно ясно высказывали свои мнения и сомнения; убеждать тебя более настойчиво считали неуместным, т.к. ты решала этот вопрос не одна, и становиться между тобой и И.В. считали бесполезным, т.к. естественно, что все равно ты согласилась бы не с нами, как оно и вышло в конце концов.

Я была бы счастлива, если бы ты пришла счастливо к желанному концу и не пожалела бы ни в каком отношении о потраченных силах, времени и могущих произойти из этого обстоятельствах.

Прости мне, дорогая Танюша, грустную ноту, звучащую в моем письме, но это происходит из-за моего убийственного настроения; положительно вокруг нет ничего даже похожего на радость; раньше, когда приходилось переживать неприятное и даже тяжелое, все еще теплилась надежда на лучшее будущее, а теперь уж и времени на него не хватит; жизнь стала одной печалью и у себя, и вокруг себя.

Все же, дорогая моя, жду от тебя очень краткого ответа на мои вопросы (о посылке, получила ли, и о ковре, могу ли продавать или ты его оставляешь себе). Времена делаются все хуже, люди бедные, а потому надо торопиться; скупные магазины завалены продаваемыми вещами, разговаривают в них нагло, и на выгодную продажу рассчитывать не приходится; боюсь, что если буду тянуть, то не получу и того, что давали.

Поздно. Надо укладываться, окончив «интересный» день.

Крепко целую тебя, моя дорогая, а ты девочек, сердечный привет Ив. Вас.

Мама.

19-ое. Плохо спала: думаю, здоровы ли? А то теперь все объясняем занятостью, а, м.б., причина молчания болезнь?