Письмо

25.IV.32. Киев.

Дорогая моя Танюша! Хотела писать тебе еще вчера вечером, но была так занята, что могла бы сесть за письмо в 121/2 ч. ночи, значит, понадобилось бы мне еще часа полтора для писания, а глаза слипались, поэтому отложила на утро, но и утром не могла написать; потом пошли с дедушкой и детишками посмотреть разлив, а потому могла сесть только в 61/2 ч., отправив девочек еще погулять в сквер; сегодня, наконец, опять хорошая погода, но все-же еще настолько прохладно, что дети и ходили, и пошли сейчас в зимних пальто; если темп весны не ускорится, то, вероятно, и май будет не особенно горячий, между тем холод адски надоел и так хочется отогреться.

Я все ждала, что, м.б., получу от тебя какие-нибудь новые директивы, но так ничего не получила, а потому и сама не предпринимаю ничего решительного, да и не могу предпринять, пока не буду знать нашего окончательного решения. Относительно дня отъезда, мы с Ю.А. ничего не можем решить, т.к. она пока не получила ответа от сына на её письмо, в котором она писала о своем отъезде в Москву; она очень боится разминуться с сыном; если предположить, что они выезжают из Симбирска 13-14, то, конечно, ей надо спешить попасть в Москву; если же не поехать в М. 10-11го, то тогда уж ей выгоднее ехать отсюда попозже, т.к., уехав 15го, они, конечно, разминутся. Что касается твоего плана о перевозе детей теткой, то, во-первых, она не может уехать так рано, а, во-вторых, мне кажется, она просто не возьмется, т.к. побоится взять их на собственный ответ и, в-третьих, я бы их и не поручила ей: она, при всем своем желании сделать все наилучшим образом, слишком забывчива, суетлива и доверчива; самое, конечно, лучшее было бы, если бы они могли поехать вместе; это было бы хорошо не только во время пути, но и сразу в М., где Ю.А. никогда не жила (нельзя считать нескольких дней, которые она когда-то провела там), где она ничего не знает, где ей придется сразу разрываться между детьми и хозяйством; тетка тут и была бы очень полезна. Меня очень опечалило то, что ты пишешь о сообщении с Загор. ; по твоим письмам мы все почему-то поняли, что всего пути до него 10-15 м., между тем оказывается, что надо 1) добраться до вокзала, 2) ехать 35м. да 3) еще 20 м. идти пешком, значит всего выйдет, вероятно, не менее 11/2 ч. времени; как же вы будете, если останетесь там зимовать, добираться до службы зимой? Сколько времени надо терять ежедневно, сколько мерзнуть, как мало спать – просто кошмар. По твоему описанию уже гораздо лучше Серебряный бор, все-таки в черте города, хотя, вероятно, и там нет ни элек. освещения, ни водопровода, ни удобств, и придется вам ходить «до ветру»; зимой ведь это ужас! Как обстоит дело со школами? Есть ли школа в Загор. и Сер. бору? А детский сад? Скажи, пожалуйста, есть ли в Загор. хоть какой-нибудь базар? Неужели все до последней мелочи надо таскать из М.? Если это так, то это очень усложнит работу Ю.А., и боюсь, что она не будет идти так гладко, как бы казалось. Как ты думаешь поступить с московской мебелью? Почему так решительно вас выселяют? Еще я не понимаю, почему И.И. связывает вопрос о квартире со своей службой у Ман.? Разве другая его, основная, служба не так же обязана позаботиться о том, чтобы он получил квартиру? Расшифруй мне РАНИТ; конец, кажется «науки и техники», РА?

Очень печалит меня то, что ты пишешь, и что я слышу здесь от приезжающих из Мос., об ухудшении снабжения; говорят, что оно идет быстрыми шагами, и меня просто пугает, как вы будете снабжаться в Заг. , если там совсем нет базара? У нас положение тоже все ухудшается, но у нас главным образом удручает дороговизна; у кого денег много, и кто денег не считает, тот может достать почти все; для примера скажу тебе, что сегодня К.М. купила 1 ф.пос.мас., […] керосину, 2 б. молока и маленькую петрушку и заплатила за это 16 р. 50 к., каково! Булочки делаются все меньше и меньше, т.ч. уже смешно делить ее детям на вечер и утро, надо давать каждой по булочке, а стоит она 1 р., величины прежнего пирожка за 3 к. Неужели и у вас отнимут булку? А здесь на базаре продают московские булки (белый хлеб) по 6 р. 50 к. штука. Что они стоят у вас? Постараюсь запастись смоленской крупой; грибов едва ли найду, их уже совсем не видно. Ботиночки детям буду искать; очень удачно ты купила их последние; ведь они носили их, не снимая с ног, и они еще целы, только вид уже не важный; Маюха решила, что надо доносить их до года, новые поберечь.

Бедная Ол.Ан. все еще лежит, ей довольно плохо, а нам плохо, что она не может поработать; тетка тоже рассчитывала на нее и хотела, чтобы она немного поправила её наряды; у нее ведь, действительно, на этот счет плохо. Очень досадно мне, что твоя шляпа осталась, надо будет переслать ее тебе с детьми; получила ли маленькую? Ник. Тих. не звонил нам, т.к. сейчас почти по приезде в М. должен был выехать в Ленинград; не знаю, вернулся ли уже?

Я тебе, кажется, не писала, что у Маюхи – новое увлечение; страшно интересуется астрономией и объявила, что будет астрономом: « это так интересно!» При свидании поговори с нею на эту тему; сегодня она просвещала Мар. Анд. Не знаю, потому ли, что я бабушка, или оно действительно так, но наши дорогие девочки удивительно милые, умненькие и вообще прелестные; думаю, что я не преувеличиваю их достоинств, т.к. все же замечаю и их недостатки, но пока они невинны и их не много; все, кто их видит также находят их очень славными. Неудивительно поэтому, что ты так жаждешь их приезда, а я так горюю, расставаясь с ними; если бы только они и дальше оставались такими хорошими и, пойдя в школу, не приобрели бы там той жестокости и грубости, на которые так жалуются многие матери; будем оптимистками и будем надеяться, что ничто плохое не привьется им, и они и дальше будут нас только радовать, как радовали до сих пор.

Как чувствуешь себя в своем новом положении? Очень грустно, что тебе приходится подумывать о перемене службы, которая тебя перестала удовлетворять; мне кажется, что первое время ты, наоборот, была очень довольна и удовлетворена; кажется мне, что педагогическая деятельность, поскольку надо иметь дело с большим количеством слушателей, а, значит, и требований, представляет много трудностей и неприглядностей; писала ли ты Ек. Дм.? Или лучше спросить, писала ли она тебе о своих затруднениях? Она мне говорила, что часто ей бывает очень грустно, а ведь она, кажется, педагог по призванию и по способностям; пиши, как пойдет дело по новой линии.

Слава Богу, что псор твой поддался лечению; какого же лечения ты придерживалась? Оправдались ли твои надежды на лечение Вас. Кон.? Если да, то не забудь же написать ему (Кузнечная, 15). У меня набралась масса смородины, непременно надо доставить ее тебе.

Ты спрашиваешь о Н.И. Говорят, она уже получила место в доме отдыха на всем готовом 50 р. жалованья; у нас она больше не была; дети ее не видели, она была поздно вечером.

Ты просишь выслать справку о кооперативном положении детей; я уже писала тебе, что нужно просто заявить на пункте о том, что они уезжают; они отметят, вероятно, на их книжках, и тогда я вам должна их выслать по почте. А если пропадут? Думаю, сделать это после 1-го; на днях надо нам прикрепляться, и вот я думаю, что прежде прикреплю их, а потом откреплю и вышлю книжки; но вот тогда они будут считаться выбывшими и, если отъезд их затянется, не будут получать хлеба (по 1/2 ф. на душу), придется покупать на рынке, а хлеб теперь стоит 8-10 р.; не знаю положительно, как быть. Дальше ты просишь «переговорить с Ю.М. и теткой и выяснить, когда, можно надеяться, они приедут; об этом я тебе пишу и думаю, что решение должно исходить от вас. Учти все обстоятельства, все возможности, по саду и тогда решай; очень трудно что-нибудь вырешить, т.к. вас устраивает более ранний отъезд, нас – более поздний; ты можешь сообразить или позондировать, не найдется ли кого-нибудь из молодежи тебе в помощь, если придется действовать без И.И. Я же все тебе пишу подробно, все передумываю и затрудняюсь, на чем-нибудь остановиться и настаивать; делай так, как находишь для себя более удобным.

Как ты себя чувствуешь после болезни? Почему не написала детям обещанного письма? Не стало ли тебе хуже из-за того, что рано вышла? Вот сейчас узнала, что Ол.Ан. стало очень плохо, t0 в два, три часа повысилась почти до 400, вызвали доктора.

Ну, кончаю. Обнимаю тебя, дорогая моя, крепко целую. Привет И.И.

Твоя мама.