Письмо

7 ч.в. 26 III.39. Киев

Дорогая моя Танюша! Как давно я не могла взяться за перо, чтобы поговорить с тобой! Сначала всё подготавливала посылку, то есть искала ящик, всё хотелось уложить получше, посвободнее; потом дня три очень плохо себя чувствовала, голова так кружилась, что я лежала; так вот и дотянула до сегодняшнего дня, когда, наконец, выслала посылку; выслала и не знаю, в каком виде придёт материя на юбочки…

10½ ч. Вот, как видишь, опять не удалось дописать письма: пришла Ол.Мих., Федина жена с девочкой и вот только что ушла, а сейчас, верно, придёт папа с марксистско-ленинских лекций, надо будет делать чай; тётка опять лежит; к её невыясненной болезни прибавилось в последние дни ещё крапивка с повышенной температурой; она продолжает свою глупую линию о нелечении и, очевидно, ей делается всё хуже и хуже; что в этом приятного я не знаю.

Папа, вероятно, зашёл ещё к Маргарите, где М.М. до сих пор ещё не поправился, то есть сидит дома.

Не знаю, с чего начать свои тебе доклады. Как будто на очереди моё нездоровье и летний вопрос. Был у меня опять Соф., но нового ничего не сказал и ничего особенного не посоветовал; говорит, что моё горе ‒ повышенное давление, от которого не так то легко отделаться, лучше всего сказать ‒ не умеют они его прочно снизить; снизить могут только Überdruck, то есть давление, которое прибавляется к «рабочему», то есть привычному у данного субъекта давлению; для такого снижения он дал мне вперемежку (по 10 дней) диуретин и оварин, что я и начала принимать; к этому прибавил ножные ванны горячие, горчичники, заботы о желудке и др.; велел измерить давление, что сделаю на днях; вообще, постараюсь выполнить его советы, ибо хочется ещё пожить и посмотреть на всех дорогих моему сердцу; в общем, сегодня я чувствую себя много лучше, стану выходить, верно, будет ещё лучше.

Раз надо поправиться, ясно, что надо думать, как и где проводить лето; сколько мы не думаем, сколько не ищем приятных мест, таковых мы не находим и, волей-неволей, останавливаемся на Преображении, которое имеет одно важное преимущество ‒ близость к Киеву и в общем довольно хорошие условия; возможно, что и компания будет подходящая (из своих!).

Завтра последний срок подачи заявлений, что папа и сделает; на этот раз хотим сразу просить на полтора месяца; что из этого выйдет, не знаем; не очень это решение привлекательно, но что же делать? «На безрыбье и рак рыба».

Интересно было бы знать о ваших планах, если у вас что-нибудь вырешилось или хотя бы предполагается; ясно, что страшно хочется повидаться, но как и где ‒ вот вопрос. В Преображении ещё одно преимущество: путёвка, как и в прошлом году, остаётся 510 р., значит, получается экономия, которую, может быть, можно употребить по желанию.

Срок наш, вероятно, с 1-4-го июля по 1-4 августа на месяц и дальше, если дадут на полтора месяца. Ну вот, это, кажется, всё, что касается поправки и лета.

Теперь о посылке. Очень жалко, что не могла пока послать больше; может быть достану ещё; жестянки и ремешки мозолят мне глаза; относительно верёвки, справься; кажется, Миша оставил свою, а нет, то при том же удобном случае вышлем.

Чёрный сатин думала тебе на сарафан или платье с добавкой чёрного гладкого сатина; розовенькое ‒ Тасеньке «весёленькое». Кому досталось красное?

Не хочу задерживать письмо, поэтому кончаю, Федя снесёт в ящик. Скоро буду опять писать, сейчас, вдобавок, устала голова. Крепко целую тебя и девочек. Сердечный привет И.В. Как твои болезни? Зубы?