Письмо

Дорогая Танюша и Иван Васильевич!

SOS! SOS! SOS! Взываю к вам в минуту отчаянья и полного одиночества в решении Мишиной судьбы! Я положила уже все силы за эту зиму и не добилась никаких результатов. Отец безнадёжно пассивен, и даже сейчас, когда необходимо решить, куда его направить или, может быть, не направить вовсе, а приложить все усилия, чтобы удержать его ещё хоть на 1 зиму около себя и закончить 10 класс. Я бегаю всюду, хожу в Военкомат, разузнаю по знакомым, а он и в ус не дует!!! Вы уже знаете, что он задумал поступать после 9 класса в Авиатехническую школу, на отделение моторов. В Военкомате мне сказали, что это такое же военное училище, как и другие, т.е. хорошее, не хуже; я боялась, что называется школа, думая, что значит ниже других. Говорят, что по окончании будет считаться, что он имеет полное среднее образование. Но многие люди, с которыми я советовалась, боятся, что это очень узкая техническая специализация, что, наверное, там несравненно меньший наплыв, и что туда идут неудачники, которые не могут и не желают больше ничему дальше учиться, а получить скромненькую должность и на ней закончить свой путь. Если же пойти в артиллерию, то это солидное инженерное образование и перед ним все пути и все интересующие его уклоны открыты: и радио, и авиа, в конце концов, говорят, потом в Академии будто бы можно выбрать точно, что хочешь? Будто бы не обязательно идти в Артиллерийскую Академию? Но никто не может обещать этого, конечно. Он же говорит, что артиллерия однообразна и менее прогрессивна, и не интересна. Я боюсь, что это ‒ лень, боязнь серьёзной работы. Я было, уже согласилась на эту величайшую жертву ‒ отпустить его в такие ранние годы из дому навсегда, когда думала, что это может сделать из него человека. Но боюсь теперь, что попасть в среду неудачников и несерьёзных молодых людей, будет не большой плюс. Не знаю, обязательно ли он потеряет возможность попасть в Авиатехническую школу после 10-го класса? Он говорит, что только в артиллерию тогда можно идти. Спецшкола сейчас, по приказу Ворошилова, готовит только в Артиллерию. Поэтому многие хотят уйти из 9-го класса. Но, по моему впечатлению, это ‒ худшие ученики, второгодники и несерьёзные. Лучшие же серьёзно смотрят на это задание и везде найдут себе интересное применение.

Мишино положение в школе сейчас очень плохое. Я даже думаю, что при предстоящей чистке учеников (50% сократят), он будет изгнан. Он весь год учился неважно, а в последнем квартале имеет две двойки ‒ по украинскому и по истории, кажется. Ещё завтра выяснится, завтра собрание и дадут отметки. К экзамену допущен. Но что дальше? Я стараюсь употребить все силы, чтобы он занимался и выдержал экзамены. А у него ‒ абсолютное спокойствие и безразличие. Может быть потому, что он даже хочет, чтобы его выгнали? Тогда волей-неволей нужно идти куда попало. На 2-й год в спецшколе не оставляют. В крайнем случае, может вернуться в свою старую школу. Но, может быть, даже и это будет лучше, чем ехать в то училище? Правда, он может ещё и не быть допущен к тем экзаменам, вступительным в Училище, и даже, если будет допущен, то может провалиться там, потому что без экзамена принимают только имеющих 4 по русскому и математике, чего у него нет.

Упросила Мих.Мих., чтобы он завтра ещё сам сходил в военкомат.

А школа Мишина должна очень исправиться к осени. Улучшают состав преподавателей. Вводится настоящая военная дисциплина, чего в этом году совсем не было. Сменилось 4 директора, руководство было очень слабое, и мальчишки сразу это почувствовали, и стали дурить. Сами говорят: «Мы надеялись, что нас возьмут в руки, как следует, а нас ещё хуже распустили!» Теперь уже, к счастью, школа перейдёт в веденье военное, а не Наросвiтi; эта Наросвiта ‒ просто гиблое дело. Из спецшколы по её милости ничего не получилось в этом году.

Наговорила вам массу всего, что думала и что знала. Очень-очень тяжело думать, что Миша имея способности, что признают все учителя, не прилагает их к делу, не имеет силы воли и характера, и некому его взять в руки. Он сам говорил мне на днях: «Пойду поскорее в училище военное, потому что мне нужна твёрдая рука; если я проболтаюсь ещё и 10 класс так, как в этом году, то совсем пропаду».

А с каким восторгом они все шли в эту школу!!! И сколько денег правительство дало на эту школу, чтобы всё было хорошо, но и сюда, конечно, втёрлись вредители!

Я вас очень прошу, подумайте, обсудите, как вы понимаете это дело, и напишите ему. Я думаю, что он отнесётся с вниманием и доверием. Он ведь очень любит и уважает вас. Я не знаю, что у него за состояние? Какое-то (напускное, я думаю) невозмутимое состояние. И что за тормоз ему мешает? Может быть переходный возраст? Неужели такая непроходимая лень? Ведь тем, что его интересует, он может заниматься без устали (с машинами, радио, мотоциклетом и т.п.).

Спешу кончить, так как уже поздно.

Очень прошу простить, что я всё письмо заняла своим вопросом. Но, чтобы вы могли судить о нём, нужно было изложить все соображения.

Я всё мечтала приехать к вам, заработала деньги за концерты в мае, хотела приехать с Мишей после экзаменов, да теперь, наверное, придётся сидеть с ним неотступно и учиться к переэкзаменовкам, потому что я не надеюсь, что он выдержит, хотя он совершенно уверен в успехе.

Целую крепко тебя, дорогая Танюша, и сердечный-сердечный привет Ивану Васильевичу, и большое спасибо, что вы хотите написать Мише.

У вас девочки учатся хорошо, так что вы счастливы в этом отношении. Маечкины капризы, конечно временное явление, я уверена. Поцелуйте девочек за меня крепко. Я очень рада была карточке, она стоит у меня на туалете. Танюша ‒ замечательно, а Маечка, жаль что грустная и в тени, но всё же очень приятно. Ах, как я хотела бы быть с Вами!

Целую крепко.

Маргарита.