Письмо

Добрый день, моя дорогая!

Сегодня, час тому назад, я приехал с переднего края. Побывал в старинном замке, всего сутки тому назад отбитого у немцев. Невероятной толщины каменные стены, толщиной более 2 метров, не спасли фашистских мерзавцев от смерти. Их вонючие трупы заполняют траншеи. Из зал, коридоров и комнат они уже выброшены, и сейчас здесь расположились наши. Уже кипит боевая работа, каждый спокойно и уверенно делает своё дело. А в небольшом квадратном внутреннем дворе замка под команду нашего офицера переводчики выстроили в две шеренги около двухсот пленных немцев в грязно-зелёных пятнистых комбинезонах. Они угрюмы и злы, но очень внимательны к командам офицера.

Из замка глубоко под землёй идёт потайной ход в старинную церковь крепостного типа. Здесь, в этом замаскированном самым тщательным образом, по словам мирных жителей, немцы заложили огромный фугас с адской машиной, настроенный так, чтобы взорвать замок, как только его займут наши войска. Отважные сапёры, ни на минуту не прекращая работы, изрыли всё вокруг, разыскивая фугас. Меня поразило то спокойствие, с которым работали наши люди в замке, зная, что под нами лежит страшная сила, и адская машина неумолимо отсчитывает секунды до взрыва. Все были уверены, что сапёры вовремя обезвредят фугас. И вот к концу дня сегодня коридор был найден. Найдено и обезврежено всё, что немцы подготовили. Теперь нервное напряжение у всех спало, и все вздохнули спокойно. Взрыв предотвращён. С шумом шлёпнулись возле стен замка два чугунных снаряда, брошенные немцами. Снаряды не взрывались, и при осмотре оказались чугунными болванками. Видно, у «котельных» немцев не хватает уже настоящих снарядов. На снаряды почти никто не обратил внимания. Так выглядят «обстрелянные» бойцы. Но вот я дома. На столе лежит письмо. Я нетерпеливо вскрываю его и жадно вчитываюсь в дорогие строки. Твоё сообщение о плохом состоянии здоровья Валерия на меня, подействовало, пожалуй, сильнее, чем то, что я полдня находился на фугасе с работающей адской машиной. Ведь ты понимаешь, ведь это единственный сын и, если он заболеет и погибнет, тогда незачем больше жить. Нам уже не вырастить второго сына. Меня просто обуял ужас. Мысли с быстротой молнии понеслись в моей голове. Что нужно сделать? Как прекратить действие адской машины смерти в теле нашего мальчика? Я, конечно, не ограничусь своим смятением. Я здесь сделаю всё возможное, чтобы помочь ему отсюда. Но тебе нужно сделать тоже многое. Во-первых, надо поместить его в санаторий. Во-вторых, попроси Обком оказать помощь продовольствием сыну. Пусть придумают что-нибудь, чтобы обеспечить ему ежедневно молоко, жиры, яйца. Это вполне возможно. В-третьих, продай мой костюм, если он ещё жив, и сама купи ему масла, яиц, молока. Пои его ежедневно молоком. Это в том случае, если в санатории он не будет обеспечен достаточно хорошо питанием или если останется дома. Обязательно проси Обком дать тебе домработницу до приезда мамы. Я ей напишу, чтобы она выехала. А Валерию объясни, что он должен понять необходимость лечения. Пускай наберётся терпения и мужества и побудет в санатории. Я ему отдельно напишу. Надо не допустить развития туберкулёза у парня. Ты понимаешь, что важно именно не допустить – лечить будет куда труднее. Точно узнай у врачей, что нужно делать, чтобы ликвидировать опасность. Быть может, нужно ему перелить кровь. Добавка крови очень благоприятно влияет на организм. А кровь ему перелить можно в госпитале. Если живы и работают кто-либо из профессоров, знавших меня, попроси их от моего имени. На первых порах обратись к проф. Токину, и скажи ему, что я его часто вспоминаю, читаю о его работах в газетах и даже пропагандирую его идеи среди фронтовых медиков. Расскажи обо мне и попроси от моего имени помочь советом и делом.

Он, по-моему, по-прежнему работает в университете на кафедре биохимии. Токин замечательный человек и он тебе поможет. Я написал бы ему записку, но забыл его отчество. Знаю, зовут Борисом. Но если бы попросить его от моего имени – он сделает что возможно. Напомни ему, что я должен был с ним работать вместе над луком и чесноком, но помешала война. Тогда его работы в этой области были секретными, возможно, я тебе об этом тоже ничего не говорил. А с ним меня познакомил Шмаргунов.

Зоя, используй те немногие свободные часы, которые ты имеешь, чтобы быстро разрешить судьбу сына. И здесь уже не стесняйся обращаться. От этого зависит его здоровье и жизнь.

Для меня сейчас это главная забота. Я попытаюсь сделать всё, чтобы отсюда оказать помощь.

Я очень рад, что моя бедная посылка хоть в какой-либо мере оказалась полезной. Я уже писал, что собирал её наспех. А ботики я послал просто так, не думая, что они подойдут Валерию. Напиши мне, как только получишь мою фотокарточку. Я не особенно надеюсь, что она дойдёт до дому, так как я посылал её без обратного адреса.

Если не получите – пошлю ещё. Я заказал ещё шесть штук.

Ну, вот, пожалуй, и всё.

Сделай всё необходимое для сына.

Целую крепко, Миша.