Письмо

Добрый день, мои дорогие! Вот прошли уже и праздничные дни. Уже два дня, как выпал первый снежок, а я ещё не дождался от вас письма. Знаю, много работы и мало времени у вас, как и у меня. Но всё равно каждый раз, как только приходит почта я торопливо ворошу стопку писем нашего подразделения и каждый раз безуспешно. За эти почти два месяца я получил от вас два письма, если не считать фотокарточки. Как вы провели праздник. У меня этот праздник прошел не совсем весело, но и не скучно. 7-го я даже танцевал часа два в нашем клубе. Правда, моим партнёром был один из моих ср. командиров – тоже сибиряк (кстати я о нём писал – это тот, которого жена оставила).

Зато 8-го день прошёл вяло. Хотелось задушевной беседы, а вокруг было слишком много весёлого народа и поэтому не с кем было поговорить. Получил перед праздником письмо от Шуры. Вы ей пошлите наши фотокарточки. Она будет рада им. Напишите, пишет ли Мане Пётр? Жив ли он? Я от него не получил ни одного письма за эти полгода.

У меня жизнь идёт пока без особых изменений. Обосновались на новом месте хорошо. Сейчас готовимся к предстоящим боевым походам. Готовимся жить на снегу, так как наверняка пойдём вперёд, а впереди всё немец выжег и сравнял с землёй.

Продолжаю писать только 21-го, вернее 22-го, уже второй час ночи. Так много работы было за это время, что у меня сейчас борода отросла такая, что можно на спичку навернуть. Сегодня все мои труды и переживания в связи с работой закончились очень успешно, и я смогу уснуть спокойно в своей хатке.

Получил от Веры с Сашей письмо с поздравлением с днём рождения. Из этого письма я узнал, что мне стукнуло 34 года. А я и не заметил, когда успели два года проскочить. Вернее, след этих годов большой, но дни рождения уже два раза проскочили незаметно. Да,

жизнь течёт. А всё время куда-то спешишь, торопишься. Некогда поесть, как следует выспаться, даже побриться, глянешь вперёд – как много осталось ещё сделать! И снова начинаешь торопиться. Вера пишет: «Надеемся, что следующий день твоего рождения будем праздновать вместе и с новыми членами семьи». Значит, дело поставлено не на шутку. Надо полагать, что это существо, которое растёт и развивается под грохот зениток, испытывает толчки, когда мать, идя на работу, спотыкается об осколки авиабомб, это маленькое существо увидит свет уже тогда, когда отгрохочут орудийные залпы, когда мать его не будет спотыкаться в темноте, а будет спокойно идти по освещённой дороге. По крайней мере, так хотелось бы.

Хотелось бы снова видеть вас всех, но уже не в спешке военного времени, а в спокойной счастливой обстановке с сознанием, что вот мы, люди труда, науки, вставшие теперь в ряды сражающихся, ставшие солдатами, пройдя сквозь огонь и железо, кровь и смерть. Пронести свои идеи, желания сквозь все испытания. Свою свободу, честь и независимость пронесли на раскалённых от выстрелов штыках до края нашей Родины и снова, уже как бы заново рождённых, вернулись к книгам, лабораториям, к станкам.

Как прекрасна будет жизнь после победы над врагом! Ведь каждый из нас будет смотреть на неё просветлёнными глазами. Миллионы бойцов смоют пот и пороховую копоть со своих лиц, сбросят иссечённые осколками, пропитанные кровью шинели, оденут всё самое лучшее и протянут огрубевшие в боях руки к солнцу и скажут: «Здравствуй, жизнь».

Мужья вернутся к своим жёнам, отцы к детям, женихи к невестам. Радость беспредельная охватит мир. И тем более заслужена она будет, чем больше испытаний пришлось перенести человеку в этой войне.

Я, несмотря на страшную загрузку, сумел прочесть пьесу К. Симонова «Жди меня», она напечатана в журнале «Знамя», № 1 за 1943 г.

Эта вещь тронула меня до слёз. Я её пережил. Я многое вспомнил из того, что я мельком заметил, будучи дома. Да, истинная радость будет только там, где совесть перед другом, мужем, перед Родиной будет не запятнана.

Я вспомнил и слова Зои, говорившей, что она меня ждёт и обязательно дождётся, и слова мамы, что она спокойна за меня, ибо верит непоколебимо в моё возвращение. А вернусь – это значит достигнуть желаемого.

Пусть судьба не обманет наших надежд.

Я очень хотел бы, чтобы Зоя прочла эту вещь. Она найдёт частицу себя и частицу меня в Николае.

Только вот, пишите вы сейчас очень редко. Что-то, видно, мешает этому. Наверное, Зоя снова где-нибудь. А у меня тут некоторая задержка с финансированием произошла. Надеюсь, всё же в ближайшее время ликвидировать эту задержку.

Хотелось написать ребятам в детсад к празднику, но не выбрал времени.

Да, о посылке. Она лежит у меня. В Валдае я не нашёл адресата. Они стоят где-то за городом, а точно мне никто не сказал.

Посылку я берегу и жду случая всё же передать её по назначению. Быть может, кое-что уже в ней испортится, но важно передать.

К праздникам мы получили много посылок от уральских рабочих. Была водка, жареное мясо, куры, масло, печенье, консервированные фрукты и много другого. Мы были бесконечно благодарны нашим незнакомым, но близким друзьям, собравшим такие обильные и богатые подарки в трудное военное время.

У нас снег выпал только 19-го, под снегом ещё грязь. Сейчас на улице ветер, к утру, вероятно, застынет.

Мы уже одеты в тёплое – ватные брюки, свитера, шапки, рукавицы, тёплые портянки. На складе лежат полушубки и новенькие валенки. На днях получим. Всё же нас хорошо обеспечивают, действующую армию.

Ну, привет всем.

Крепко целую всех.

Пишите чаще, чем я. Ваш Миша.