Письмо

Добрый вечер!

Моя дорогая жинка!

Сегодня, именно сейчас я решил написать письмо только тебе одной. Почерк мой не совсем твёрдый, признаюсь – немного выпили с другом моим самодельного спирту, но это не порок. За это ты меня ругать не будешь. Просто в таком состоянии человек раскрывается во всём своём содержании. Правду говорят, «что у трезвого на уме, то у пьяного на языке». Так вот, что у меня было всё время на уме, то теперь я хочу выложить в письме, в этих неровных строках, холодных, далёких, но правдивых, искренних.

Всего пять минут назад от меня ушёл мой помощник, молодой замечательный парень, украинец. Он очень красив и поэтому его любят девушки, а вот он мне сказал, что он запутался, он ещё не испорчен вконец, потому может говорить так. Он женат на Асе, до женитьбы он любил подругу детства Люсю, а здесь на фронте он сошёлся с Ниной. Все его любят, и он всех. И вот он спрашивает – как ему быть. Я сразу же привожу ему в пример свою жизнь и говорю с лаской и гордостью о тебе. Я прожил с тобой 13 лет, мы друзья детства и я не допускаю мысли, чтобы ты, моя единственная путеводная звёздочка в жизни, могла мне изменить. Я не всегда был честен в отношении тебя, но года научили меня ценить то, что приобретено в юности – это твою любовь, и вот здесь повторяю – я уверен, что жена любит меня, и что если я буду жив – найду честной свою семью. Зойка, ты не представляешь, как сейчас я ценю те дни, когда ты плакала, дни, когда ты говорила: «Миша, мне очень тяжело знать это, но я тебя прощаю, я ведь тебя люблю и не могу бросить». Знаешь, нет ещё такой стали, которая могла бы удержать человека от поступков – как эти слова. Вот уже несколько дней стоят удивительно тёплые, ясные дни. А ночью луна заливает землю серебристыми лучами, так скучно, тоскливо одному в своей маленькой избе. Есть куда сходить, чтобы развлечься, но нет, я беру твою фотокарточку и гляжу в твои глаза. Сколько нежности, ласки и верности они мне говорят. И ложусь я в постель успокоенный, с мыслью о тебе, моей любимой Зойше. Знаешь, всё, что было накипью в нашей жизни – должно уйти в прошлое. И надо жить надеждой, уверенностью о друге.

Я прерываю письмо, пока сон победил меня. С мыслью о тебе ложусь.

Прошло пять дней, когда я закончил часть этого письма.

Сегодня я сел за него совершенно «свежий». Я прочёл его и нашёл, что хмель не исказил ни одной моей мысли. Я высказал в первой половине свою душу. И вот уже пошли томительные дни, когда я жду письма – оно должно быть, ведь скоро месяц как я из дома, а ещё ни одного письма не получил.

Меня, Зоя, беспокоит такое длительное молчание. Разные страшные мысли лезут вновь в голову. Не верю в то, чтобы ты забыла меня. Между прочим, я тут много раз высказывал среди товарищей мысль, что несмотря на столь длительную разлуку, жена может остаться верной мужу. Но всякий раз товарищи выражали сомнения. Особенно один из них – молодой паренёк, хороший командир, интересный, развитый парень, берёт в пример себя. На Западном фронте он целый год ежедневно писал письма домой – в Новосибирск. Он продолжал писать и получал ответы и здесь. Но вот однажды после небольшого перерыва его нежно любимая и любящая жена, имеющая двоих детей, сообщает ему, что вышла замуж. Ты представляешь. За какой-нибудь месяц у парня поседели виски – так жесток был этот удар. Что это – недостаток терпения или влияние войны?

Неприятная и страшная штука. Я всякий раз в таких случаях думаю: «Пусть чаша сия да минует меня».

Сегодня получил письмо от Веры. Живут на старом месте, надежду на выезд почти потеряли.

Ждут меня к себе в Октябрьские праздники, а у меня тут сейчас суматохи полно. Наверное, не сумею выбраться, хотя и недалеко здесь. Очень жалею, что не смог я вам выслать к празднику денег, но пришлось расплачиваться за командировку – вложил всё, что должен был получить. Но я всё равно в ближайшее время сумею, я получу единовременное пособие плюс к аттестату. Меры принимаю к мобилизации средств. Зоя, вышли на всякий случай мерку с ноги Валерия и со своей. Быть может, я что-нибудь подыщу подходящее – куплю и с попутчиком вышлю.

Но это уже проза дня. А письмо это у меня получилось своеобразным. Оно пёстро по содержанию, но именно характерно для моей жизни. С раннего утра я суечусь как волчок, летаю на машине, бегаю пешком, вызываю к себе, а вечером, когда остаюсь один и настаёт свободная минутка, – думаю о доме, о семье, о тебе, моя жинка. А письма твоего всё ещё нет.

Так не забывай!

Целую крепко всех.

Ваш Миша.