Текст документа: |
9 июля 1912 г.
Милая Леличка.
Наверное, от этого письма будет пахнуть луком; я сейчас съел ½ миски икры баклажанной. Забыл тебе написать, что у нас чинят балкон и, представь, какая оказалась штука: там прогнили под железными листами доски, служившие полом, а балки оказались не деревянные, а железные. Толстейшие перила тоже не деревянные, а чугунные! Такое сооружение одно могло бы быть достаточным для поддержания всего балкона, если бы было правильно устроено; но мудрый архитектор поставил эту тягу так, что она абсолютно ничего не держит, а только давит на балкон. Со вторым ватером маленькие недоразумения: нам не хотят ставить второй ванны, а только печку и всякие переделки. Не знаю, как этот вопрос уладится.
Пожалуйста, сними Алешу в Отраде и пришли мне карточку, которая выйдет поудачнее, чтобы можно было и другим показывать. Я думаю, что Герцевским аппаратом, купленным для трудовой помощи, можно хорошо снять. А вот, кстати, я только сейчас всполнил про матовое стекло. Зайду завтра к Покорному. Об этом говорили в Отраде, но у меня вылетело из головы.
Когда тут были Мейендорфы, меня просили показать Алешину карточку, а у меня нет.
Видел Николая Ивановича. Он очень доволен, что инцидент между Пьянковым и Горнунгом окончательно уладился. Сделали все дословно так, как я предложил.
Мы с Н.В. выглядим, как обыкновенно, а мама почти каждый день испытывает головокружение и перебои в сердце. Ей, собственно, необходимо было бы полечиться, но пока ничего не удается устроить.
Больше никаких новостей нет. Разве только, что фокс сегодня устроил битву с другими фоксами, живущими на нашем дворе. Ожидает в пятницу Лангового. Но еще неизвестно, приедет ли он. Н.И. остается его ждать. До свидания, моя родная. Целую тебя крепко.
Твой Андрюша.
|