Текст документа: |
№13
17/II-44 г.
Дорогой Алешенька!
После большого перерыва получила сразу восемь писем от 22 по 29 января. Это молчание дорого мне стоило. Нервы в таком напряженном состоянии, что, кажется, больше нет сил вынести все невзгоды свалившиеся на нас. Я очень рада, что у тебя так успешно идет работа. Эта радость омрачается тем, что все может прерваться каждую минуту. Ты просишь написать меня о моих личных переживаниях и горестях. Я себя очень плохо чувствую, у меня какой-то упадок сил и моральных, и физических, не свойственный для меня. Я не могу одна нести всю ответственность за воспитание детей в такое трудное время. Воспитание очень трудное дело, требующее большого терпения. А у меня его остается все меньше и меньше. Жду с нетерпением Лирочкиного приезда, с ней бы мне было легче. Институт взялся хлопотать о ее вызове.
Что еще тебе написать о себе. Вся моя жизнь проходит в готовке, стирке, уборке и занятиях с детьми. Порой мне кажется, что дети – это тираны. Они много требуют и мало дают. Всякое требование от них сопряжено с большой затратой сил. Да и выглядят они плохо. После Борового мы все очень похудели и побледнели. Хотя питались неплохо. А теперь у меня кончаются Боровские запасы и мне становится страшно. Дядя Леня (мой брат) снабжает нас киселем, и теперь будет давать витамин «С», очень вкусный напиток из шиповника. Для ребят это очень важно. Мы несколько раз посылали тебе коллективные письма, где я просила всех написать адреса. Напиши ему. Клава второй день лежит у Грауфмана, но родов еще нет, у нее повышенное кров. давл. и опухли ноги. У Людмилы было кесарево сечение из-за неправильного положения плода. Родилась дочь. Обе живы, чувствуют себя хорошо. Крепко целую. Тата.
Привет Кацубе и Соколову.
|